Ольга Черных - Моя истерика

У нас всё было хорошо до моего очередного ночного кошмара. Я долго не признавалась ему в этом. Я и сама сомневалась, что реальность, а что сон. Сказав ему о своих страхах, мне стало гораздо легче, я почувствовала поддержку. Но я всё равно боялась, что сны воплотятся в жизнь.

Только через год или полтора наших отношений я поняла, что он чувствовал в эти моменты. В моменты моего странного поведения…Он думал, что я не хочу с ним быть. Думал, что у меня есть кто-то другой, и я не хочу говорить ему об этом. Он думал, что я встречаюсь с ним из жалости. Он много всего думал, но только не о моих кошмарах. Нормальные люди не обращают на них внимания, а я жила ими… Жила до сегодняшнего дня. Поэтому он и догадываться не мог об истинной причине наших ссор.

Я знаю, что он умирает без меня. Он говорил, что часто ищет меня руками во сне. Нет слов лучше, чем эти. Я никогда раньше не плакала от счастья, теперь плачу, когда он говорит мне, что любит. Я поверила в эти слова, хоть и до смерти их боюсь.

Я люблю слышать в тишине его голос, я люблю его улыбку…

«Осень прошла незаметно, быстро, как никогда. Недавно у Ромки была днюха. Мы с Денисом ходили его поздравлять.

Я подружилась с Наташей — девочкой из группы. Началось всё с того, что она посоветовала мне парочку интересных книг. Она оказалась хорошей подругой!

Теперь мне удобно ездить в универ. К первой паре меня возит знакомый. Забирает меня на остановке и довозит до универа. Он работает в Ростове и развозит людей по пути. И мне удобно, и он денежку получает.

С Риной редко видимся и почти не общаемся. Раньше она приглашала меня в гости, а теперь вообще не пишет. У меня тоже времени нет. А когда встречаемся, почти не разговариваем.

Вот так встретишь старого друга. И как раньше весело! Но все разговоры только о прошлом… со словами: „А помнишь?“. О настоящем и знать никто не хочет. Ни слова о наших занятиях. Почему так? Неужели за короткое время сменились интересы? И так всегда…

Я не знаю, чем занимается Рина, а она тем более не знает, чем увлекаюсь я…»

Зима наступила так же быстро, как и закончилась осень. Хоть я и родилась зимой, не люблю её. Терпеть не могу тёплую одежду, сапоги и всё такое. Но прошлой зиме я почему-то очень обрадовалась. Я выходила на улицу и улыбалась…

«Вот и пошёл первый приличный снег! Так здорово наблюдать за детишками, катающимися на санках с горки. Я и сама радуюсь, как маленькая. Хочется полежать в снегу, полепить снеговика, как раньше…»

Я тогда была счастлива и не знала, что эта радость могла стать последней в моей жизни…

Я боюсь читать следующую запись, но всё же понимаю, что этот случай изменил мою жизнь и взгляды на неё. Я не верю в судьбу, но точно знаю, что это не было случайностью.

«Боже, я думала, что сегодня умру… Это не шутка. Мне чертовски повезло.

Мы, как обычно, с Васей ехали в Ростов утром. Я читала книжку по дороге на телефоне и не смотрела по сторонам, хотя я обычно люблю выглядывать в окно.

Эти ощущения не передаваемы. Я не хочу вспоминать снова. Картина до сих пор стоит перед глазами.

Не помню как, но я именно в тот момент посмотрела в лобовое стекло и поняла, что это конец. За сотую доли секунды пронеслась вся моя жизнь. Единственное, что я успела сделать, закрыть руками лицо. За голову я испугалась больше всего. Я не помню, что я ещё думала, чего боялась и с кем мысленно попрощалась…

Я помню лишь сильный толчок и громкий хлопок.

„Бедная моя мама“, — пронеслось у меня в голове, и я приготовилась к худшему.

Через несколько секунд я открыла глаза и увидела, что мы врезались в маршрутку „Ford“. Вася не справился с управлением, не сработали вовремя тормоза и всё. У меня были сильно поджаты ноги. Моя шапка упала с головы при столкновении, а сумка упала с сидения на пол.

Глаза я открыла, а руки от лица убрать боялась. Мне казалось, что я вся в крови, не знаю, почему. Когда водитель маршрутки и Вася вышли из машин, мне пришлось это сделать. Я посмотрела на ладошки. Чистые. Ничего не болит, я даже не ушибла коленки о спинку переднего сидения.

Мне было страшно смотреть на остальных пассажиров. Девочка слева от меня ушибла ногу и плакала. А мальчик возле двери тоже вышел на улицу. С ним всё было в порядке. Потом я посмотрела на девушку, сидящую впереди, и ахнула. Она не плакала, не было следов, ушибов, но она держалась руками за голову и была напугана, не меньше, чем все мы.