Руслан Белов - Бег в золотом тумане

— Я ходить умею, — ответил я, широко зевая, — Куда идти-то?

— За мной иди, герой! Да быстрее!

Через пять секунд мы были у машины. Уже светало. Житник боролся с зажиганием, Серега отворял ворота, Наташа, время от времени, отталкивая от себя вилявших хвостами волкодавов, бросала наши пожитки в кузов. В это время позади себя я услышал шум, обернулся и увидел человека, быстро бежавшего из покинутого нами дома по направлению к машине. Я мгновенно выхватил обрез из рюкзака, лежавшего под колесом "ГАЗа", и дернул курок…

К счастью, выстрела не последовало. К счастью потому, что этим человеком был Федя. Оказывается, по дороге из дома он заглянул в подвернувшуюся кладовку и зацепил там освежеванную тушку барана и… ящик водки. "Не ящик, — сказал он потом, уже сидя в машине и премного довольный нашими одобрительными взглядами, — а цельных двадцать две бутылки!"

Наконец мы на свободе и мчимся навстречу неизвестности! В кузове я, наша новая знакомая и Федя. Он, не обращая на нас никакого внимания, поёт "народные" песни. Его глазки излучают счастье, бровки топорщатся, рот кривится, демонстрируя дьявольский темперамент…

А я ловлю себя на мысли: "Ну не нравится мне этот мужичок и всё тут"! Его совершенно непрогнозируемая личность навязчиво ассоциируется с картинкой, увиденной мною в журнале "Крокодил", в глубоком детстве: "…Корабль с черепом на флаге. На бизань — мачте сидит пират. За поясом торчит огромный нож. Пальцы обеих рук скручены в классические фигуры…".

Нервишки шалят, приятель! Придерживая ящики, с драгоценной влагой, я заглянул в кабину и увидел, что моя персиянка сидит лицом ко мне на моторе, упершись обеими руками в потолок. А за талию ее придерживает Сергей…

Незнакомку опять кинуло мне на колени, и я заметил, что её миловидное лицо покрыто застарелыми синяками. Густые черно-фиолетовые разводы окружали ее глаза, пестрели на носу и скулах.

— Меня Русланом зовут, — представился я. — Или Черным. В школе девочки Черненьким называли. А как тебя зовут, благодетельница? Все некогда было спросить…

— Наташа Полухина, — ответила она, подняв на меня невозможно синие глаза,

— А где другая половинка?

— Какая половинка?

— Уха, конечно, — улыбнулся я, украдкой рассматривая ее разбитую бровь.

— Ты, Руслан, весёлый человек. И, наверное, не злой. Что смотришь? Нравится "радуга"? Всё очень просто. Били почти каждую неделю.

— А как ты попала к этому извергу?

— Он меня из города привез. Я в ресторанах подрабатывала. Пела, посуду мыла. Пригласил помочь его жене. Обещал хорошо заплатить. Хотела скопить денег на дорогу в Москву, — вот и поехала с ним. Только на следующий день поняла, о какой "помощи" жене он говорил…

Будешь смеяться, но рабыня Изаура была принцессой по сравнению с моим положением в доме этого таджика…

В это время нас сильно тряхнуло. Я прижал девушку к себе, чтобы у неё не прибавилось синяков, и надолго замолчал. Федя, исчерпав свой богатый репертуар, тоже затих. Я думал о Саиде. Он вёз нас к своему дяде — зверю, зная точно, что нас ждёт, и весело болтал с Лейлой. Такого коварства я ещё не встречал в своей жизни.

— А его племянник Саид чем занимается?

— Он и Резвон — "нитка с иголкой". Делает всё, что прикажет дядя. А что собой представляет этот злодей, ты и сам знаешь!

— А собак-то как приручила? Вон как хвостами виляли,

— Подкармливала, ласкала…

Месяц назад бежать хотела, так они меня чуть не загрызли. С тех пор сама недоедала, псам несла…

— Да, волкодавы — серьезные звери… Я сам их побаиваюсь. Не раз в горах сталкивался. Однажды меня вместе с лошадью чуть не порвали. Один такой пёс — ярко-рыжий, огромный — метр в холке, на круп кобыле запрыгнул и стащил меня на землю… Как ни странно — лошадь меня спасла! До сих пор ее помню. Пена изо рта, как будто мыла наглоталась, глаза выпученные, безумные. Вот-вот вылезут!

Но не убежала почему-то, топтать стала пса, да и меня заодно! Потом две недели от маршрутов отдыхал, раны с ушибами залечивал… Но история на этом не закончилась.

Представляешь, в конце полевого сезона этот волкодав ко мне в лагерь пришел и у дверей моей землянки поселился. Кормил я его с опаской, уж очень свирепый был. Неожиданно чабаны ко мне зачастили: — …"продай, да продай, породистый, мол, очень"…

Наконец, не выдержал и отдал его за полбарана. Чабан сует мне веревку: "Свяжи его", — говорит. А пес голову поднял, оскалился и на меня так выразительно смотрит: "Разорву, мол, дурачок, на части, если сделаешь хоть шаг!" Что делать?