Егор Овчаренков - Последний бросок на запад

— Значит, вполне возможно, что относительно трезвой осталась только охрана. А ее, как я понимаю, не так уж и много. Если только и она, дай-то Бог, не перепилась. А если они перепились, то…

— Сейчас самое главное — это заставить вооруженного охранника открыть дверь, — предложил Новак. — Завтрак нам уже приносили, так что могут и не открыть. Ну, давай? Попробуем кого-нибудь дозваться.

В коридоре неподалеку раздались пьяные крики, какая-то не то ругань, не то нестройное пение. Новак и Емельянов моментально замолчали, прислушиваясь к доносившимся из-за двери звукам, которые в этой ситуации звучали для’них праздничной музыкой.

Пьяные приближались. Дима встал сбоку от двери так, чтобы когда она откроется, его не было видно. Новак принялся что было сил колотить в дверь и кричать.

Возле камеры послышалась чья-то ругань. Одного человека. Остальные голоса удалялись по коридору. Через несколько секунд загремели ключи и дверь открылась.

В камеру заглянул пьяный хорват — ворот его рубашки был надорван, короткоствольный автомат «Узи» болтался на локте, стуча по ноге, губа была рассечена. Мутным взглядом он обвел камеру, шагнул вперед и пошатнулся, не ожидая никаких подвохов со стороны арестантов.

Настал час Емельянова.

Со всей силы, на которую он только был способен, Дима толкнул ногой дверь, та краем врезалась в затылок пьяного солдата — и хорват беззвучно рухнул на пол. Не дожидаясь, пока он придет в себя, Дима поднял его голову за грязные длинные волосы… Короткий удар коленом — и лицо охранника превратилось в кровавое месиво.

Новак, брезгливо морщась, кинулся снимать с поверженного противника автомат и подсумок с запасными магазинами.

— Нож возьми! — обратил его внимание Емельянов.

— Что?

Новак не сразу понял, какой нож имеет в виду Дима. Но тут же догадался перевернуть хорватского охранника на спину. На ремне у того висел большой охотничий нож.

Быстро и ловко Мирослав снял трофейное оружие с кожаного пояса вместе с ножнами и поспешил за Емельяновым в коридор. Опешившие старик и юноша только смотрели им вслед.

— Здесь запасной выход есть? — поинтересовался Дима.

— Есть. Только ближе через центральный. Он только так называется, а людей там меньше, чем у запасного.

— Тогда вперед…

Смертники быстро и осторожно, словно две серые кошки, проскользнули в коридор, спустились по лестнице.

Тут на ступеньках крыльца появился относительно трезвый вооруженный солдат. Не растерявшись и быстро сообразив, что эти двое — беглецы, он вскинул автомат. Дима тоже. Но ни одного выстрела прозвучать не успело, а солдат, согнувшись пополам, повалился вперед на бетонный пол. В животе его торчал нож.

Емельянов удивленно обернулся к Новаку — тот облизывал порезанный палец на правой руке.

Солдат с проткнутым брюхом в предсмертной агонии корчился на крыльце. Мирослав подошел, вытащил нож и сунул его обратно в ножны.

— Давно не практиковался, — прокомментировал Новак. — Но получилось.

Дима проникся уважением к своему новому союзнику — столь прекрасный бросок он и сам не смог бы сделать. Метров с двенадцати, не меньше, с первой лестничной площадки — и так метко.

Перед ними был широкий, залитый солнцем пустой двор. Только возле ворот на вышке маячил часовой.

— Куда теперь? — спросил Емельянов у Новака.

— Давай вон к той открытой двери. Оттуда мы можем выбраться на улицу. Она небольшая. А за ней Милёвина уже кончается. Дальше горы и лес.

Русский и хорват бросились бегом кратчайшим путем через двор. Им везло — пьяный тюремный гарнизон их пока не замечал. Только на выходе на беглецов обратил внимание офицер.

— Смотрите! — закричал он, указывая пальцем.

Емельянов обернулся и скосил его очередью из автомата. Двое смертников побежали дальше по улице, держась поближе к стенам домов. Потом свернули в ближайший двор и через десять минут уже спешили к лесу.

Но сзади раздались выстрелы. Погоня все-таки состоялась.

Когда вокруг заплясали фонтанчики песка, поднимаемые пулями, оба, как по команде, упали, потом вскочили и побежали дальше.

Единственным спасением для беглецов оказалось то, что преследователи были пьяны и потому меткостью не отличались. По бегущим мишеням и так непросто попасть, а уж когда руки трясутся и все плывет перед глазами… Поэтому русский и хорват мчались дальше что было сил.

Когда пули засвистели ближе, Емельянов махнул рукой Новаку, чтобы тот последовал его примеру и покатился по земле. Укрывшись за небольшим бугорком, Дмитрий стянул с плеча автомат и открыл ответный огонь по недавним сослуживцам Мирослава.