Патрик Вебер - Викинги

Карл ожидал этого возражения, но все равно чувствовал себя неловко. Что он мог ответить, когда и так уже с превеликим трудом поддерживал иллюзию, будто это он повел переговоры с викингами, а не Рольф Пешеход диктовал ему свою волю? Какой компромисс мог он предложить, с одной стороны, этим варварам, с другой — непреклонной Церкви? Монарх, как часто с ним бывало на охоте, когда он чуял, что по его следу гонится осмелевший волк, предпочел пришпорить коня и поскакать вперед.

— Ваше преосвященство, — ответил он, притворяясь, будто это и так ясно, — чтобы остаться в земле франков, люди Севера будут обязаны обратиться в христианство, от-рицаясь от язычества и всякого идолопоклонства.

Архиепископ был доволен: его способ давления принес плоды. Он в очередной раз убедился, как слаб человек. Ради этого не жалко было даже завтрака, скомканного преждевременным приездом монарха.

— Так-то лучше, — проговорил он с облегчением. — Не стоит и говорить, что наши Божьи пастыри поведут сих заблудших овец в стадо Господне. В прошлом мы, по образцу предшественника нашего приснопамятного Фулька, много раз отказывались обращать варваров, на сей же раз готовы раскрыть им объятия и принять благосклонно.

Карл встал и поклонился прелату. Из храма он вышел в дурном настроении. Зачем он принял предложение маркиза Нейстрии? Как выпутается теперь из неловкого по-ложеігая, в которое поставил его прелат? Он прошел через всю церковь и вышел на паперть, где ждали его стражники. Не говоря ни слова, они поскакали во весь опор по дороге к лесу, лежавшему вблизи от Божьего храма.

Во главе своего маленького отряда король подскакал к озерку, поросшему цветущими кустами. Приезд монарха спугнул жившего на озерке журавля. Один из воинов, сопровождавших короля, вынул боевой рог и три раза коротко дунул в него. Всего лишь через миг густая листва кустарника тихонько зашуршала Явилась госпожа Женевьева — она вышла довольно изящно, однако король был не в том духе, чтобы любоваться подробностями такого рода. Молодая дама присела в безупречном реверансе, нимало не заботясь о том, что в столь буколической обстановке этот жест может показаться неуместным.

— Госпожа Женевьева, — холодно проговорил король, — я велел позвать вас в это место затем, чтобы сказать вам: мы решили принять условия договора. Земля в низовьях Сены отныне отходит людям Севера Но при том они должны будут дать нам две клятвы: во-первых, обязаться оборонять нас от новых набегов викингов, а во-вторых, они обязуются отречься от своей древней языческой веры и принять единую веру истинную — веру Христову.

Женевьева явилась не затем, чтобы обсуждать королевские слова. Она была всего лишь вестницей, которая писала историю на свой смиренный манер. И все же она, заслышав предложения короля Карла, вздрогнула и подумала про себя: этого Рольф не примет.

Много лет назад, разграбив Байё, Рольф взял много людей в плен. Среди них была красивая девушка, которая отзывалась на милое имя Пота. Узнав, что она — не кто иная, как дочь сеньора Беренгера, графа Бессенского, владевшего окрестностями Байё, норманнский вождь еще пристальнее присмотрелся к ней.

Совершенно очевидно, что на решение викинга взять Поту в жены повлияла ее принадлежность к высшей франкской аристократии, но и без любви в этом союзе не обошлось. С течением времени Пота научилась преодолевать удары судьбы и стоять на своем даже тогда, когда дули противные ветры. Соединившись с Рольфом, она избрала новое поле деятельности и решилась оставаться верной супругу до смерти.

С тех пор когда Рольф покидал страну франков и отправлялся в Англию, Пота, само собой, следовала за ним. В этой далекой земле — «за морем» — она и родила того, кто стал предметом ее величайшей гордости: бравого крепыша по имени Вильгельм.

Его рождение пуще прежнего скрепило узы между супругами. И все же Пота не могла остановить течение времени, а тем более удержать чувства своего мужа в клетке его сердца. Как и положено супруге вождя, Поте пришлось научиться закрывать глаза на измены Рольфа. Да и чего было ей бояться? Ни одна из женщин, побывавших на ложе ее супруга, не могла соперничать с ней, а главное — ни одна не дерзнула бы оспорить ее положение.

Появление стройной Фрейи нарушило молчаливое соглашение между супругами. Пота с первой же встречи почуяла, что женщина, которую Рольф взял под крылышко на сей раз, не из тех, с кем мужчины без труда получают удовольствие, а назавтра забывают про них. Видно было, что у красавицы Фрейи была необычайная история, что в глубине души у нее такие трещины, которые делают ее и немощной, и, как ни странно, очень сильной. Что у нее в жизни столько ран и побед, которые сделали эту женщину то обворожительной, то очень трогательной.