Кайус Беккер - Немецкие морские диверсанты во второй мировой войне

В дневнике Шпарбродта записано:

«В 20 час. мы вышли в указанный нам район. В 23 часа мы приблизились к светящемуся бую, по которому определили, что находимся у коммуникации Маргет – Дувр. Вдруг до нас донесся характерный рокот: две английские канонерские лодки заводили моторы. Они находились в засаде у мели ГудвинСандс. Мы положили лодку на грунт и до 4 час. утра 24 февраля не двигались, оставаясь на глубине 58 м. Начиная с этого времени мы каждый час всплывали на поверхность, чтобы выяснить обстановку, но каждый раз до нашего слуха доносился шум моторов, и мы спешили вновь опуститься на дно. Наконец, в 7 час. утра мы всплыли на поверхность как раз в тот момент, когда канонерские лодки быстро удалялись, взяв курс, вероятно, на Рамсгет.

На море царил полный штиль, поверхность воды была гладкой, точно зеркало. Идя на средней скорости, мы держали курс на Дамптонский буй, находившийся примерно в центре указанного нам района действий. Здесь, насколько нам было известно, коммуникация, которая вела в устье Шельды, ответвлялась от морского пути вдоль Па-де-Кале. Поэтому мы надеялись, что именно в этом месте у нас будет больше шансов встретить вражеский конвой и выпустить наши торпеды по наиболее важным целям.

Над водой стоял легкий туман, затруднявший наблюдение. Мы патрулировали на малом ходу. В начале одиннадцатого я различил сквозь сгущавшийся туман какое-то судно, которое, как нам показалось, стояло на месте, в то время как мы сами медленно приближались к нему.

В 10 час. 20 мин. мы погрузились и, зайдя под водой с солнечной стороны, пошли на сближение с вражеским судном. Янке вел лодку, как всегда, безукоризненно, так что она без малейших отклонений шла на перископной глубине».

Шпарбродт, между прочим, отмечает, что «Зеехунд» реагировал на малейшее перемещение веса внутри него. Наиболее ярко это проявлялось во время движения на перископной глубине. Как только командиру казалось, что перископ высовывается из воды чуть-чуть больше нормального, и он опасался, что это может их выдать, они с бортинженером наклонялись немного вперед на своих сиденьях, и лодка сразу же кренилась вперед и уходила немного глубже под воду. В противоположном случае они откидывались назад и достигали обратного эффекта. Морячки в шутку говорили, что достаточно перенести обыкновенную консервную банку с кормы на нос, чтобы обеспечить нужный уровень погружения. Столь чувствительной была эта сверхмалая подводная лодка.

«Теперь я отлично видел, что мы приближаемся к военному кораблю, – рассказывает дальше Шпарбродт, – хотя отчетливо вырисовывалась лишь носовая часть его, корма же расплылась в тумане. Я заметил длинный высокий бак с огромной пушкой наверху, среднюю надстройку, мачту и трубу, по всей вероятности лишь первую из нескольких, так как дальше ничего не было видно. Мне казалось, что на баке и надстройках я различил камуфляж. Это был по меньшей мере корвет, то есть цель, заслуживающая того, чтобы израсходовать на нее торпеду.

В 10 час. 27 мин. бортинженер доложил, что левая торпеда подготовлена к выстрелу. Я наблюдал за противником в перископ. Корабль был обращен к нам левым бортом и находился по пеленгу 80ш. Наблюдая за ним в течение минуты, я не установил никакого изменения пеленга.

Следовательно, он дрейфовал по течению, и наш «Зеехунд» – вместе с ним.

В 10 час. 28 мин. расстояние между нами и противником, по моим подсчетам, не превышало 600 м, и я подал команду: «Торпедой левого борта, огонь!» Янке нажал на расположенный рядом с его сиденьем спусковой рычаг. Мы услыхали, как за бортом взвыла торпеда и отделилась от корпуса лодки. Я включил секундомер и круто переложил руль на правый борт, намереваясь описать циркуляцию, чтобы снова выйти на прежний боевой курс. Прошло 50, 60, наконец, 70 секунд, но мы ничего не слышали. Должно быть, торпеда прошла мимо, но я твердо решил послать ей вслед и вторую.

Вдруг на 80-й секунде сквозь толщу воды до нас донесся глухой короткий удар. Следовательно, расстояние до корабля равнялось в действительности 850 м. В перископ было видно, как на самой середине между мостиком и трубой вражеского корабля поднялось облако дыма. Я велел продуть цистерны, и через несколько секунд мы были уже на поверхности воды. Затем я подозвал Янке к себе в боевую рубку. Мы успели увидеть лишь, как нос и огромный бак вражеского корабля поднялись высоко над водой, корабль со страшной быстротой осел на корму и скрылся под водой…»

После одержанной победы «Зеехунд» No 330 лег на грунт. Отметив победу сначала курятиной с рисом, затем банкой земляники, Шпарбродт и Янке получили на закуску еще 10 глубинных бомб, которые снова напомнили им о суровой действительности. Однако на этих десяти все и кончилось. Лодка пролежала на грунте до 16 час., затем прошла некоторое расстояние под водой и с наступлением темноты всплыла на поверхность. Шпарбродту и Янке удалось выпустить и вторую торпеду, но атака оказалась безуспешной, так как на этот раз вражеский корабль шел, вероятно, на очень большой скорости.