Виктор Кондратенко - Внимание - «Молния!»

А на Лютежском плацдарме последние стрелковые дивизии и танковые бригады выходили на исходные рубежи. Артиллерийский корпус прорыва занимал огневые позиции. Командиры частей расположились на своих наблюдательных пунктах и уже навели бинокли и стереотрубы на вражескую оборону.

Получив разведывательную сводку, он наконец вздохнул с облегчением. С плеч словно свалилась гряда киевских гор. Танковая дивизия СС «Рейх», повернув на юг, пошла на Кировоград. Ее даже не остановил новый, все нарастающий грохот боя в букринской излучине. Войска двух наступающих армий, применившись к сильно пересеченной местности, вели атаку напористо, и весьма изобретательно действовали орудийные расчеты, находясь в боевых порядках пехоты. Этот щит и таран принесли успех. Трофименко продвинулся вперед, а Жмаченко успешно отразил танковые контратаки. Командармы понимали: бить, только бить! Накал боя должен заставить Манштейна поверить в то, что судьба Киева по-прежнему решается в букринской излучине.

Ватутин ждал той минуты, когда его машина пойдет на Лютежский плацдарм. Она пошла туда вечером накануне решающего сражения за Киев. Красноватые лозы, мокрый, накатанный шинами песок, и уже под колесами вездехода басит понтонный мост и приближаются днепровские кручи, за которыми, чуть блеснув, гаснет в тучах бессильная заря.

На окраине села Новые Петровцы в невысоких кустах расположились КП Ватутина и чуть дальше — командармов Москаленко и Рыбалко. До переднего края всего восемьсот метров. Противник все время освещает местность ракетами. В наплывающем с Днепра тумане над кустами дрожит то зеленовато-мертвенный, то маслянисто-желтый свет. Сюда прибывают вызванные командиры частей и соединений. Идут по траншее полковники и генералы. Останавливаются у блиндажа командующего фронтом. Ждут дальнейших распоряжений.

Большой блиндаж командующего разделен на две части. В первой расположились в полной боевой готовности недремлющие связисты, во второй, за плотно закрытой дверью, идет совещание. За столом, на котором пестрит различными знаками оперативная карта, рядом с Ватутиным сидит представитель Ставки маршал Жуков, по правую сторону генералы Москаленко, Рыбалко, Черняховский, Епишев и по левую — Гречко, Кальченко, Иванов, Крайнюков и Шатилов.

— Как будто всё продумано нами... — Ватутин берет карандаш. — Но вот Москаленко, на чьи войска в начале атаки мы возлагаем особые надежды, вносит поправку к нашему плану. Он предлагает сократить полосу прорыва до семи километров. Как, товарищи?

— Слишком рискованно. Противник может сманеврировать артиллерией и хлестнуть с флангов перекрестным огнем. Атака захлебнется. — Жуков смотрит на карту.

— Георгий Константинович, — обращается Ватутин к Жукову. — Риск в этом есть. Но у нас преимущество: противнику неизвестно место прорыва, он не готов к такой неожиданности. После нашего удара сманеврировать огнем ему будет поздно.

— Я вижу, командующий фронтом убежден в необходимости такой поправки. Ну что ж... Прорыв на узком участке... В этом есть новизна. Есть. Согласен.

— Поправка принята. — Ватутин делает быструю пометку на карте. — Теперь можно приглашать командиров дивизий и корпусов.

В блиндаже тихо и тесно. Набилось много народу. Полковники и генералы. Все очень внимательны. Молча выстраиваются.

Напряженная тишина.

Ватутин, положив руки на оперативную карту, окидывает всех взглядом.

— Настал час, которого мы так давно ждали. Ставка Верховного Главнокомандования приказала нам овладеть Киевом. Октябрьскую годовщину мы должны встретить с вами в родном Киеве. Освобождение столицы Украины — это великий праздничный подарок нашему советскому народу. Выполнение задания в первую очередь зависит от решительности ваших действий. Я надеюсь, что стрелковые дивизии Москаленко и Черняховского, поддержанные воздушной армией Красовского, помогут нам ввести в прорыв танкистов. — Посматривая на генералов танковых войск Рыбалко и Кравченко, он продолжает спокойно и неторопливо: — Смело, танкисты, отрывайтесь от пехоты, быстро двигайтесь вперед, наводите панику среди мерзавцев-эсэсовцев, стремительно преследуйте их. Командирам всех степеней быть со своими частями и лично вести их в бой. На юге, в букринской излучине, наш удар встревожил Манштейна. Туда идут подкрепления. Это хорошо! — После небольшой паузы: — Я прошу вас, товарищи командиры, побывать на партийных собраниях и солдатских митингах перед боем и по нашему обычаю обойти траншеи переднего края и там поговорить с воинами. Вот и все. — Генералы и полковники встают. Ватутин на прощание добавляет: — Желаю вам выиграть битву за Днепр, войти с победой в Киев.