Богдан Сушинский - Костры Фламандии

– Или, по крайней мере, основательно закрепимся в предместьях. Тогда французы спокойно смогут войти в городские ворота. Вместе мы как-нибудь одолеем это каменное страшилище, – кивнул Сирко в сторону цитадели.

– Но, если же нас постигнет неудача… Вывести отсюда корабли, не захватив форт, мы уже не сумеем, – вмешался в разговор Констанэ. – Нам нужно было, прежде всего, ударить по форту.

– Тогда бы у нас вообще не осталось сил для штурма крепости, гарнизон которой уже приготовился бы к бою. А в таком случае на кой дьявол нам понадобился бы сам этот форт?

– Тогда, может быть, следует оставить неподалеку от форта небольшой отряд казаков, который затем помог бы нам?

– Поняв, что крепость пала, гарнизон форта сдастся без боя или еще до рассвета покинет форт, – рассудительно ответил Сирко. – Но, в общем-то, вы правы: уйти отсюда мы сможем только с победой. Отступать некуда.

– Господин полковник, – появился на мостике вестовой, – смотрите: два факела на марсовой бочке.

– Вижу, – без перевода понял его Сирко. – Что там могло произойти? – поднес он к глазам подзорную трубу.

– Этот корабль подошел к берегу ближе всех, – заметил Констанэ.

– Вон еще один, – показал рукой Гяур. – Сразу два рядом стоящих корабля подают знак беды.

Прислушиваясь к их разговору, дон Эстелло и себе что-то громко сказал по-испански, и сухо, нервно рассмеялся. Это был смех человека, жестоко отомстившего врагу.

– Что он говорит? – подозрительно уставился Сирко на коменданта. – Чему радуется?

– Подтверждает, что корабли уже на мели, – перевел Констанэ. – Начался отлив, и они оказались на банках. Мы не сможем подойти к пристани, пока вновь не начнется прилив.

– Но ведь он, наверное, начнется не раньше, чем через несколько часов? – взволнованно спросил полковник.

– Значительно позже, чем вы предполагаете, – неожиданно подтвердил комендант форта на ломанном французском. – И на рассвете вы окажитесь под стволами крепостных орудий. – Он злорадно рассмеялся и величественным движением руки указал на мрачные стены цитадели, словно приглашая их в свое владение – черный рыцарский замок. – Орудия форта могли лишь отпугнуть вас, в лучшем случае повредить один из кораблей. Но тогда вы потопили бы наши сторожевики и ушли.

– Значит, вы все это предвидели? – хищно подался к нему Сирко, нетерпеливо выслушав перевод Гяура. – Предвидели и специально вели нас сюда, чтоб погубить?!

– Я рад, что вы наконец-то поняли это, – все так же мстительно рассмеялся комендант. – На рассвете орудия цитадели разнесут ваши корабли. А до него всего-то полтора-два часа. Так что вы в ловушке, сеньоры! Отсюда вам уже не выбраться! – злорадно выкрикивал дон Эстелло, сжимая кулаки и потрясая ими, словно мальчишка. – Это моя месть за поражение в морском бою! И пусть никто из вас не посмеет считать меня предателем или трусом! Теперь никто из вас не будет иметь для этого никаких оснований!

– Напрасно радуетесь, комендант, – попытался остудить его пыл князь Гяур. – До утра мы возьмем эту цитадель штурмом, и никакая сила выбить нас оттуда не сможет.

Однако дон Эстелло уже не слушал его. Он весь был в пламени мести, ставшей теперь единственным и последним смыслом его жизни.

– Вон они, орудия! – почти с восторгом показывал он на стены цитадели. – На рассвете офицеры увидят ваши корабли с войсками на палубах и все поймут. Смотрите на небо и молитесь. Смотрите и молитесь. Потому что небо все равно покарает вас. Вива Испания! – вдруг закричал он на всю мощь легких. – Вива!..

Докричать дон Эстелло не успел. Сверкнув при свете фонаря, клинок Гяура заставил его умолкнуть навсегда.

Все, кто находился на палубе, прислушались. Нет, в порту пока спокойно.

– Отдадим ему должное, господа, он был настоящим солдатом, – задумчиво проговорил Сирко, глядя на конвульсивно вздрагивающее тело коменданта.

– Может, все же вернемся, господин полковник? – впервые встревожился Констанэ. – В форте знают, что на борту комендант. Во всяком случае, можно пробиться и спасти хотя бы часть кораблей и казаков.

– А корабли, оказавшиеся на мели с несколькими сотнями казаков и лошадьми на борту?

– В любом случае пройти к берегу мы не сможем. Дон Эстелло, очевидно, говорил правду. В конце концов, все мы окажемся на мели!

– На мели – еще не значит на дне, – резко ответил Сирко. – Умирать – так в бою. Командуйте, капитан. Только негромко. Убрать паруса. Поднять на марсе три факела.