Сергей Бельченко - Фронт без линии фронта

Думал о Николае, который должен вертеться на станционном дворе, поблизости от коммутаторного зала, чтобы в случае опасности отвлечь внимание на себя, о Мите: затаившись в прилегающих к станции развалинах, он прикроет отход ребят, если бросятся за ними в погоню, и о Васе — он старший в группе и отвечает за всех…

На деле все оказалось гораздо сложнее, чем представлялось нам в те напряженные часы. Двенадцать «рейсов» сделал Иван мимо охранников, прежде чем перенес весь тол и уложил его в нишу. Немцы дважды останавливали его — одному понадобилась спичка, другой спросил, который час. Когда и тол и взрыватель оказались на месте, Вася решил проверить, хорошо ли подготовлена мина. Вопреки запрету, он все же пробрался на станцию, проскользнул в подвал и убедился, что Ваня отлично справился со своей задачей.

К вечеру ребята как ни в чем не бывало вернулись в казарму. Вася не спал… Не могли уснуть и его друзья… Время тянулось томительно медленно… Вот и рассвет начал брезжить за окнами, небо поголубело. Наступило утро, а взрыв так и не произошел.

Что же случилось? Неужели провал?!

Через некоторое время начали поступать донесения от наших людей и из Добруша, из Ветки, из Новозыбкова: телефонной связи с Гомелем нет. А еще через три дня стали известны подробности того, что произошло на станции: ожидая новый взрыватель, ребята не трогали мину и даже не приближались к подвалу под коммутаторным залом. Около шести часов утра одиннадцатого сентября на телефонной станции произошел взрыв. Гомельский узел связи вышел из строя. А наши ребята исчезли из города — ушли сначала в Шабринский лес, а позднее перебрались в расположение нашей бригады.

Василий Бондаренко, заслуживший наше доверие после взрыва электростанции, стал партизаном.

Через несколько дней Бондаренко с пятью ребятами ушел в Гомель. В Шабринском лесу, где река Ипуть впадает в Сож, чекист лейтенант Иван Кошечкин по указанию командования бригады создал временную базу, где хранились продукты, взрывчатка и куда должны были приходить люди, направляемые Бондаренко. Василий в это время уже успел связаться с участвовавшим во взрыве гомельской электростанции Андреем Доценко, а через него с некоторыми другими солдатами охранной роты. Вскоре на квартире у Софьи Зубрицкой, жившей на Рабочей улице в доме № 18, состоялась его первая встреча с солдатами Олифиренко, Леуськовым и Бородкиным. В городе начала действовать еще одна диверсионная группа. Первым объектом был склад горючего, который находился возле Полесского переезда. Во время ночного дежурства Олифиренко, Леуськов и Бородкин установили в хранилищах магнитные мины замедленного действия.

Пожар уничтожил 203 бочки с бензином. 13 сентября лейтенант Кошечкин, Бондаренко, Олифиренко, Леуськов и Бородкин, переодевшись в немецкую форму, проникли в помещение гомельского радиоузла и вместе с радиотехником Ромашковым взорвали и подожгли его. 14 сентября сгорел склад гомельской хозяйственной комендатуры. 15 сентября с грохотом рухнула казарма, размещавшаяся в здании довоенной типографии. А на следующий день Василий Бондаренко отправился в Новобелицу для осуществления диверсии на складе боеприпасов. На погрузке и разгрузке снарядов там были заняты советские военнопленные. Бондаренко связался с Чифеевым и Одноблюдовым. Не вдаваясь в подробности, он предложил им нечто вроде ультиматума:

— Хотите уйти к партизанам — взорвите склад.

Они засунули полученные от Бондаренко мины в штабель снарядов и сбежали в Шабринский лес. Гитлеровцы недосчитались в тот день 4 тысяч снарядов, 3 тысяч противотанковых мин и 25 тысяч ручных гранат.

Ряды подпольщиков росли с каждым днем. Все новые и новые советские военнопленные, завербованные фашистами в свои охранные отряды, становились бойцами невидимого фронта. Вместе с Кошечкиным и Бондаренко сражались теперь Ватагин и Богданенко, Лещев и Кабанов, Осипов и Сорокин. Им помогали отважные подпольщицы Надежда Григорьевна Акулич-Кокотно, ее мать Акулич Юлия Адамовна, Василевская Анфиса Донатовна и многие-многие другие.

19 сентября совершены сразу две диверсии: взлетели на воздух перекидной мост на шоссейной дороге Новобелица — Гомель и зенитная батарея в деревне Прудок, а вместе с ней была уничтожена тысяча снарядов. 24 сентября сгорели два интендантских склада и десять запломбированных вагонов в Новобелице, откуда немцы отправляли награбленное добро. Большой победой, одержанной нашими подпольщиками, было полное разложение так называемых «русских» воинских формирований, созданных гитлеровцами на Гомельщине. Из 221-й охранной дивизии к партизанам перешли с оружием более ста солдат, из местных лагерей подпольщики переправили в лес более трехсот военнопленных.