Николай Прокудин - Вернуться живым

– Александр, с твоим ростом и силушкой можно в одну руку трубу миномета взять, а в другую АГС.

– Раньше, года два назад, да! Мог гирей креститься! А сейчас здоровье уже не то!

В этот момент, озираясь по сторонам, из кустов выскочили Шкурдюк и щуплый солдат. Они упали возле нас, надрывно хрипя. Едва отдышавшись, Сергей доложил:

– Сзади наших – никого! Только «духи»! Я даже их топот слышал и тяжелое дыхание. Сейчас вот-вот появятся среди камней и кустарника. Действительно, один из мятежников высунулся вдали из густой травы и сразу послал веером несколько неприцельных очередей. «Духи» напролом не пошли. Они поставили 60-мм минометы и принялись забрасывать минами нашу поляну.

Осознав, что тут больше делать нечего: вот-вот перебьют, мы перебежали к комбату. Я грохнулся на землю возле Василия Ивановича. Комбат покосился на меня и заворчал:

– Ты чего такой грязный? Все ползаешь и бегаешь? Детство в жопе играет, никак не успокоишься? Сиди рядом со мной! Уймись!

– Надо отходить! «Духи» минометы притащили. Мы еле ноги унесли. Они скоро огонь сюда, в глубину, перенесут.

– Хорошо, я тебя понял. Все вышли? Ты проверил? Никого не оставили среди камней? Раненых точно вынесли? – забросал меня вопросами Чапай.

– Шкурдюк последний отходил. Говорит, сзади только «духи». А где «крокодил»? Идут к нам на помощь?

– Хрен на нос! Идут, да только не туда! Они где-то по другому ущелью шарахаются. К нам сейчас два взвода первой роты на помощь спустятся. Но для этого нужно проскочить пару километров по этому руслу. Комдив приказал оставить все лишнее! Разрешаю бросить каски, бронежилеты, мешки. Собрать в одну кучу, а саперу заминировать вещи! – отдал приказ Подорожник. – Раненых – на плащ-палатки. Убитого тоже!

Итак, шестеро раненых и погибший. Трое подстреленных дойдут своими ногами, троих надо нести. Убитого тоже уносим. Никогда не бросаем погибших! Ветишина положили на палатку и понесли первым. Куртка хэбэ и штаны были разрезаны на куски при перевязке. Надо же, до чего Сережке не везет! До этого в лицо и руки был ранен, теперь – в живот и ногу! Весь в отметинах будет, если… Никаких если! Доживет до свадьбы! Не до этой, так до следующей! Видно было, что он замерзал, тело сотрясала мелкая дрожь. Слишком много крови потерял! Бедный летеха. Я снял привязанный к моему мешку бушлат и накрыл Сергея. Шкурдюк накинул свой бушлат на другого тяжело раненного солдата. Бойцы потащили импровизированные носилки, взявшись вчетвером за углы плащей. Трех легкораненых вели под руки. Они пока окончательно не обессилели и могли потихоньку шагать самостоятельно.

Ватные спальные мешки мы изодрали и подожгли. Часть касок разбросали по кустам (теперь, возможно, аборигены станут в них плов варить). Остальные вместе с бронежилетами бросили в кучу. Сапер подложил под них тротиловые шашки, Ф-1 с вынутой из запала чекой (еще сюрприз). Пусть попробуют взять добычу…

Первое поле в лучах заходящего солнца миновали быстро. Кто-то несколько раз издалека выстрелил по нам. Офицеры и те сержанты, кто не нес раненых, отвечали беспорядочной, беспокоящей стрельбой по склонам хребтов.

– Братцы! Быстрей! Бегом! Ребята, из последних сил, но бегом! – кричал, подбадривая носильщиков, комбат. – Хлопцы! Не выскочим за уступ горы, все поляжем! Окружат и перестреляют, как воробьев!

Солдаты пыхтели, хрипели, пот лил ручьями, а дружный мат не стихал ни на секунду. Мы проскочили узкую горловину ручья, и перед нами показалась другая долина, гораздо более широкая и длинная. Артиллеристы сопровождали прицельным фланговым огнем отступление. Главное, чтоб не было отрыва снаряда. Для нас хватит одного случайного попадания. Две артиллерийские батареи мешали мятежникам преследовать нас, а вертолеты с большой высоты накрывали местность квадрат за квадратом там, где находился противник. Если бы не их помощь, то нас давно бы взяли в клещи. Отход превращался в бегство. Мы действительно бежали. Не позорно, конечно, ведь враг превосходил нас значительно, но все же бежали, потому что мятежники, несмотря на огневую поддержку наших артиллеристов, продолжали свои попытки обойти нас по склону и отрезать путь к отступлению.

Наконец-то к нам присоединился разведвзвод. Среди разведчиков потерь не было, только один легкораненый солдат и Пыж с перевязанной рукой.

– Коля! Что случилось? – спросил я у взводного.

– Резануло чуть по мышцам, но кровищи было много. Однако кость не задело, цела.