Татьяна Майстренко - Опаленная молодость

«Командир нашего артиллерийского батальона (в наградном листе отца – 1-й стрелковый батальон) по радиосвязи в эту ночь получил приказ от командира полка закрепиться в зданиях освобожденного военного городка и до утра ждать дальнейших указаний. Находясь на командном пункте батальона (на втором этаже казармы), мне удалось на рассвете уснуть пару часов. Когда же я проснулся, было уже утро. Проснулся я от громкого рева немецких самолетов и увидел, что 30 немецких «Хейнкелей» сбрасывали на парашютах боеприпасы и вооружение для окруженных в Вильнюсе немцев. Город самолеты не бомбили, а после сброса грузов на парашютах обстреляли из пулеметов районы, занятые нашими войсками. После освобождения военного городка жители ближайших домов (главным образом поляки) в течение одного-двух часов растащили все запасы немецкого продовольствия, сохранившегося на складах. Остались нетронутыми лишь склады с немецкими одеялами. Немцы зимой выдавали своим солдатам переднего края вместо теплой одежды одеяла. Однако дело дошло и до этих одеял. Люди бежали на склады толпами.

Наш батальон получил приказ перемещаться на новые позиции, западнее Вильнюса. В это время командир пехотного батальона (в нашей армии были стрелковые батальоны, пехотные – у немцев. В данном случае он пишет о нашем батальоне) оставил для охраны складов с одеялами солдата с простреленной ногой (он не мог передвигаться, но был вооружен).

Я же вернулся обратно, в свою артбатарею, переправившись назад, на восточный берег реки Вилии, где меня уже считали погибшим при переправе и не ждали. Продолжались бои за Вильнюс. В последующие два дня и нас перебросили на участок фронта западнее Вильнюса, где была окружена еще одна группировка немецких войск, а на следующий день, 8 июля, немцы бросили танковый корпус «тигров» на выручку своим войскам, окруженным в Вильнюсе и западнее города. Им удалось прорвать один заслон и выручить группировку, окруженную западнее Вильнюса, о группировку в самом городе немцы выручить не успели. Туда подошли основные силы 5-й гвардейской танковой армии Ротмистрова, дав немцам настоящий отпор. Противник отступил в направлении Каунаса. Вильнюс был окончательно освобожден 9 июля 1944 г.» (9).

Ошибка памяти отца. Вильнюс штурмовали шесть дней, 9 июля он был только полностью окружен, а освобожден окончательно 13 июля 1944 г.

«Около Каунаса шли кровопролитные бои, он также был освобожден нашей 5-й армией. Вообще в Прибалтике, по мере приближения к границам Германии, освобождение давалось большой кровью, были большие потери. Порой наши войска в день проходили не более 2–4 км – такое сильное было сопротивление. Но воевать мы уже научились» (9).

«7 июля 5-я армия 3-го Белорусского фронта обошла Вильнюс с севера, через Шегалу, пробилась к реке Вилии, перерезала у Евье (Вевис) железную дорогу на Каунас и, отразив танковые контратаки противника, продолжила свой рывок ук устью реки Швентойи» (14).

Наградной лист Петербурцева Анисима Михеевича, сержанта, командира отделения разведки батареи 76-мм пушек 618-го стрелкового полка 215-й Смоленской стрелковой дивизии.

Представляется к награде орденом «Красная Звезда».

Краткое конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг.

В боях за город Вильнюс 8 июля 1944 г. тов. Петербурцев, переправившись через реку Вилия вместе с ротами 1-го стрелкового батальона, ворвался в город и лично из своего оружия уничтожил трех немцев, а затем, быстро передав данные о расположении огневых точек противника на батарею, под огнем противника нашел брод для переправы батареи через реку Вилия.

Вывод: достоин награждения орденом «Красная Звезда»

Командир 215-й стрелковой Смоленской дивизии Герой Советского Союза генерал майор Казарян 27 июля 1944 г.

Привожу текст только за Вильнюс, т. к. за Богушевск сведения приводились ранее. Мне трудно увидеть в своем стареньком отце того, молодого, отчаянного. Он всегда был уравновешенным, спокойным человеком, хотя мог и взорваться. Но для этого должны были быть очень веские причины. Думаю, что на тот момент, в Вильнюсе, в нем горело желание, во что бы то ни стало отомстить немцам за гибель друга Николая Коляды. Как жаль, что наградные листы удалось получить так поздно. Уже не расспросишь его. А с рассказами он никогда не навязывался, как истинный фронтовик. Просто мог вскользь сказать: «Я освобождал Вильнюс». Будучи уже стареньким, на мой вопрос, почему так мало рассказывал о войне, он отвечал: «Я не люблю хвастаться». Запомнился его ответ на мой, быть может, бестактный вопрос, видел ли он конкретно, что убивал немцев. Тогда он ответил: «Пуля – она не скажет».