Шапи Казиев - Крах тирана

Людей, пытавшихся бежать из города, добивали отряды, оставленные в окружении. Не желая тратить зарядов, их сгоняли к реке и пускали на них слонов или топтали лошадьми.

Убийства и погромы продолжались до поздней ночи, пока лучшие кварталы Дели не превратились в развалины, среди которых текли реки крови. Только тогда Мухаммад-шаху удалось уговорить Надир-шаха прекратить этот ужас.

Надир согласился не сразу. Он сетовал, что собирался возложить на Мухаммад-шаха корону правителя Индии, как и обещал, однако бунтари повергли его в сомнение, способен ли наследник Моголов править этой страной. И теперь, когда немало персидских воинов погибло, защищая индийский престол, Надиру нужны особые основания, чтобы сохранить власть за Мухаммад-шахом. Вот если бы он согласился выдать замуж свою племянницу, так как у него не было незамужней дочери, за сына Надир-шаха, который воспылал к ней любовью…

Мухаммад-шах пытался возразить, что племянница его – почти принцесса, а происхождение сына Надира не совсем соответствовало ее рангу, на что Надир-шах гневно ответил:

– Насрула-мирза не нуждается в особом происхождении, он сын моего меча!

Мухаммад-шаху ничего не оставалось, как согласиться.

Надир-шах и сам имел привычку жениться на дочерях поверженных противников. Он считал такие браки полезными во многих отношениях. Во-первых, они делали бывших врагов родственниками, между которыми не должно быть вражды и измены. А во-вторых, что было куда важнее, дети от таких браков были уже принцами царской крови. Пусть те, до кого еще не добрался карающий меч Надира, называют его узурпатором шахской власти, но даже они не посмеют усомниться в правах законных наследников на престолы их дедов.

Совершив важную сделку, Надир приказал прекратить резню. Но его милостивое повеление запоздало. И без того пресытившиеся убийствами и отягощенные сказочной добычей, сарбазы уже праздновали победу. Мяса священных коров и хмельных напитков у них было предостаточно.

Наутро возникли базары, где сарбазы продавали награбленное, но покупателей не было, были лишь те, кто желал обменять одну вещь на другую. А затем по городу разнесся ужасающий грохот– это грабители плющили золотую и серебряную утварь, чтобы легче было увезти награбленное.

Город почти опустел. Трупов было так много, что их некому было хоронить или кремировать, как принято в Индии. Тогда уцелевших жителей заставили сбрасывать тела в реку Джамну, текущую под стенами Красного форта. Но и после этого орды грабителей продолжали рыскать по городу, ища, чем бы еще поживиться.

Когда все, наконец, успокоилось, город был обложен штрафом, который делийцам пришлось уплатить под страхом лишения жизни или выселения в Персию.

Фируза смотрела на горящий Дели из своего окна. И эта ужасная картина напомнила ей родину, которая вот так же горела после разорения, и так же давили копытами детей и женщин, и так же складывали башни из отрубленных голов. Фирузе было больно, но теперь у нее была надежда, опасная, как унесенный ею из сокровищницы кинжал.

Не прошло и недели после страшного погрома, как в мечетях прочли пятничную хутбу во славу Надир-шаха. А на следующий день глашатаи объявили о скорой свадьбе сына верховного владыки и племянницы государя Индии.

Астрологи принялись за свои астролябии. Изучив расположение планет, определили счастливый час, когда молодожены должны были стать мужем и женой.

Ко дню свадьбы город был прибран, дворец празднично украшен и насыщен ароматами благовоний. Уцелевшая индийская знать съезжалась в Лал-Килу. Для публики попроще и воинов шаха у стен дворца расстелили скатерти с угощениями.

Были устроены также всевозможные увеселения: слоновьи и верблюжьи бои, состязания борцов, представления канатоходцев и факиров, которые поражали публику всевозможными фокусами и испускали изо рта струи пламени.

Для жениха с невестой соорудили особый трон, соперничавший по красоте с Павлиньим, на котором восседал Надир-шах.

Потягивая кальян, Iон умиротворенно взирал на махараджей, вельмож, сановников, глав множества индийских каст, явившихся с поздравлениями и щедрыми подарками.

Гостей развлекали лучшие музыканты и восхитительные баядерки – танцовщицы из знатных семейств, еще девочками отданные в храмы на воспитание.