Шапи Казиев - Ахульго

Патимат и Джавгарат тоже вышли встречать Шамиля. Они стояли в свете факела, который держал Джамалуддин. Маленький Саид сидел на руках у матери и, не мигая, смотрел на отца, будто узнав его среди других мужчин. Старшие, заметно повзрослевшие сыновья рвались к отцу, но Патимат их удерживала. Жены имама не могли позволить себе выразить все свои чувства. Но даже в неверном свете факелов было заметно, что их переполняет радость.

Шамиль улыбнулся семье одними глазами, а когда проезжал мимо, сказал:

– Идите домой. Я буду позже.

У имама было много неотложных дел.

В небе горели яркие звезды, в глубине ущелья серебрилась в лунном свете река, и повсюду, далеко в ночи, горели сигнальные костры на вершинах. Горы знали: пришла большая беда.

После молитвы имам и его ближайшие сподвижники остались в мечети на совет.

– У нас есть еще день-два, пока Граббе не исправит мост и не явится к Ахульго, – сказал Шамиль.

– Все, что еще можно, должно быть сделано.

– Они идут со всех сторон, – сообщил последние сведения Амирхан.

– Ахмед-хан Мехтулинский с отрядом милиции двигается через Бетлинскую гору.

– Хаджи-Мурад тоже с ним? – спросил Ахбердилав.

– Он командует конницей, – ответил Амирхан.

– Жаль, – сказал Ахбердилав.

– Я слышал, они с ханом не ладят.

– Думаю, ты договоришься со своим земляком, – заметил Шамиль.

– Али-беку он тоже земляк, – сказал Ахбердилав.

– Зато всем нам – враг. Кровь имама Гамзатбека все еще на нем. С такими земляками разговор один: «Сабля наша – шея ваша».

– А шамхал? Он тоже здесь? – спросил Шамиль.

– Да, – кивнул Амирхан, – и тоже с большим отрядом. Идет со стороны Гимров. И с ним большие обозы.

– Что везут? – спросил Сурхай.

– Как обычно, продовольствие и оружие, порох, ядра… – говорил Амирхан.

– Мы пробовали напасть, но сил слишком мало. Тогда делали завалы, чтобы остановить колонны. Но они все равно идут. Они занимают мосты и строят новые, чтобы быстро получать новые силы и припасы.

– Выходит, они нас окружают? – размышлял Шамиль.

– Пусть окружают, – сказал Али-бек.

– Ахульго им не по зубам.

– У нас должен быть выход к сподвижникам, – настаивал Шамиль.

– Он есть, – сказал Амирхан.

– К новому Ахульго им не подобраться, а мы под защитой Сурхаевой башни можем проходить в горы.

– А если… – Ахбердилав не договорил.

– Моя башня не подведет, – заверил Сурхай.

– Но если, не дай Аллах, с ней что-нибудь случится, то у нас под Ахульго есть мост через Койсу, и подмога сможет пройти.

– Будем надеяться на лучшее, – сказал Шамиль.

– Но иногда случается и худшее. Я хочу знать, на сколько нам хватит имеющихся запасов?

Араканский наиб Хусейн, отвечавший за снабжение, принялся перечислять, сколько на Ахульго припасено зерна, муки, толокна, сушеного мяса, соли, дров, кизяка, а также коров, телят и баранов. Было даже несколько кулей сухарей, отбитых при нападении на обоз. Всего этого должно было хватить на месяц, учитывая, что в каждой семье были и свои запасы, включая сыр, масло, курдюки, орехи и прочую горскую пищу, заготавливаемую впрок.

– А что с водой? – спросил Шамиль.

– Хранилище наполнено доверху, – сказал Амирхан.

– И в Ахульго нет ни одного пустого кувшина. Вода идет сверху, по желобам.

– А если их придется снять?

– На месяц и так хватит, – развел руками Хусейн.

– А не хватит – будем доставать из реки.

– Сколько на Ахульго оружия? – продолжал спрашивать Шамиль.

– Этого у нас тоже достаточно, – заверил Хусейн.

– Порох, свинец, ружья – хватит даже для женщин.

– Женщинам лучше заниматься своими делами, – прервал его Шамиль.

– Конечно, имам, – смутился Хусейн.

– Только, знаешь… Из Чиркаты пришел Муртазали со всей семьей. А он – известный стрелок, и вся семья у него такая же. Жена его так метко стреляет – мюриды завидуют! Наши женщины проходу ей не дают, просят, чтобы научила.

– Этого нам только не хватало, – воскликнул Сурхай.

– Если они почувствуют, что такое оружие, они своих мужей позабудут!

– Так что? – улыбнулся Шамиль.

– Учит она стрелять наших женщин?

– Даже твоя Патимат пару раз стрельнула, – признался Хусейн.

– Патимат? – не поверил Шамиль.

– Моя тоже целый день стреляла, – сказал Хусейн.

– Все плечо себе отбила. Я когда узнал, запретил.

– Полезные знания еще никому не мешали, – заключил Шамиль.

– Кто хочет, пусть учится. Нас им защищать не придется, но пусть знают, как защитить себя, если нас не окажется рядом.