Шапи Казиев - Ахульго

Граббе начал понимать, откуда такая любезность. Похоже было, что Траскин уже знал о высочайшем одобрении плана Граббе, в котором Траскину предстояло сыграть важную роль. Так оно и оказалось. Даже самые чрезмерные запросы, введенные Граббе в свою докладную записку, были удовлетворены. Еще не начавшаяся экспедиция сулила Траскину и его покровителю Чернышеву умопомрачительные барыши. Было от чего сделаться любезным и щедрым. Однако начальник штаба уже не собирался ограничиваться прежними запросами, наготове у него были новые требования, без удовлетворения коих, как он уверял, экспедиция грозила провалиться. И Граббе ничего не оставалось, как опять согласиться с Траскиным.

После завтрака они поехали в штаб, едва уместившись в экипаже Граббе.

После отдачи обычных распоряжений Граббе велел Васильчикову вызвать Милютина, чтобы взглянуть на карту будущего театра военных действий.

– Вот она, ваше превосходительство, – говорил Милютин, раскладывая на столе карту.

– Лазутчик описал все в подробностях, – заверял Траскин.

Граббе разглядывал карту, на которой было изображено несколько рек, хребтов и обозначены горские общества, через которые предстояло двигаться отряду. Здесь же были отмечены крепости и поселения. Но явным было и то, что карте не хватало точности.

– Вот, изволите видеть, владения шамхала Тарковского, – показывал Милютин.

– А это что? – вглядывался Граббе.

– Крепость Внезапная?

– Точно так, ваше превосходительство, – продолжал показывать Милютин.

– Вот крепость, а вон там, за рекой, Эндирей.

– Выходит, крепость стоит на землях Салатавии? – входил в общую картину Граббе.

– Да, ваше превосходительство. Общество это граничит вот здесь, на западе, с ауховцами и ичкерийцами, а на юге, по горному хребту, с обществом Гумбетовским.

– Это где и есть Ахульго?

– Не совсем так, ваше превосходительство. В Гумбетовском обществе сильные аулы Аргвани и Чирката, через кои и лежит путь на Ахульго. Туда наш лазутчик проникнуть не сумел по причине снежных обвалов и непроходимости дорог.

– А может, по трусости? – нахмурился Граббе.

– Дороги уже открываются, – заверил Милютин и продолжал: – Но, судя по расспросам, эта самая Чирката, бывшая до недавнего времени ставкой Шамиля, находится у реки Андийское Койсу. А сразу за рекой начинается общество Койсубулинское. Гимры, родина Шамиля и его главного предшественника, имама Кази-муллы, гнездо главных бунтарей, тоже среди койсубулинцев.

– Вы мне про Ахульго расскажите, – торопил поручика Граббе.

– Говорят, неподалеку от Чиркаты, – показал Милютин.

– Говорят… – повторил Граббе, вперившись глазами в отметку на карте.

– Говорят, в Москве кур доят… А верст сколько?

– По словесным показаниям… Близко, ваше превосходительство. Когда там был Фезе, то они с Ахульго наблюдали Чиркату невооруженным глазом.

– Луну мы тоже наблюдаем невооруженным глазом, – возразил Граббе.

– По вашим картам воевать нельзяс, милейший.

– Да, но теперь хотя бы известно направление…

– У Попова карта и то была лучше, – сердился Граббе.

– Хотя вы и признали ее никуда не годной.

– Та карта после похода была сделана, – оправдывался Милютин.

– И шли они, ваше превосходительство, совсем с другой стороны. А тут – лазутчик, и горцы кругом.

– Terra incognita, а не карта! – заключил Граббе.

– Одни белые пятна! Зря только деньги заплатили.

– Почему же – зря? – вступил в спор Траскин.

– Он много важных сведений принес. И если бы не снега на перевалах…

– Так где же эти ваши перевалы? – разводил руками Граббе.

– Покажите.

– Предполагается, что здесь, – показывал на карте Милютин.

– А там – сразу Аргвани.

– Предполагается… – нервничал Граббе.

– Я на Балканах воевал, господа, и знаю, что гора – горе, хребет – хребту и перевал – перевалу рознь! И большая рознь! А зачастую и смертельная рознь! А на карте что? Там кругом горы, а на карте ни одной толком не видно.

– Мы еще над картой потрудимся, – пообещал Милютин и добавил: – А к горам я приглядывался. Получается, если их разровнять, Дагестан в размерах едва ли не утроится.

– А может, и того больше выйдет, – согласился Траскин.

– Экспедиция – не арифметика, это дело серьезное, – гневно обернулся к Траскину Граббе.

– И вы, господин полковник, лучше других должны понимать, что каждый день пути требует немалого провианта и прочих издержек.