Михаил Домогацких - Последний штурм

Ричард улыбнулся, но улыбка была печальной. Его лицо снова напоминало того маленького Ричарда, опечаленного и, кажется, виноватого, когда старший брат отчитывал его за то, что он следовал за ними по пятам, постоянно путался под ногами, вместо того чтобы играть со своими ровесниками.

— Нет, Юджин, я не стал коммунистом и никогда не стану им, хотя мне эту этикетку агенты ФБР приклеили уже давно. Сожалею, что и ты подозреваешь меня в том, в чем я не виноват. Ну, я, пожалуй, пойду, — и обида, проскользнувшая в его голосе, больно резанула Смита.

— Подожди, не уходи. И прости меня за глупый вопрос. Даже если бы ты был коммунистом, я бы не стал осуждать тебя, поверь мне. Каждый волен придерживаться тех взглядов, которые считает отвечающими его пониманию вещей. Расскажи, как ты живешь, как складывалась твоя жизнь. Меня, не скрою, поражает, как ты вырос, возмужал — и не только физически. Ты настоящий политик, Ричард.

— Жизнь меня не баловала, Юджин, она меня сделала таким, каким видишь.

Он рассказал о себе, жене, детях, о своих тревогах за них, не ища ни сочувствия, не поддержки. Да он и не нуждался в этом. Юджин понял, какой это стойкий, мужественный человек, много знающий и много понимающий. Может, не так, как сам он, но от этого уважение к нему было еще большим.

— А как твоя жизнь, Юджин? Неужели ты до сих пор без семьи, один? Или у вас, разведчиков, это излишняя роскошь?

— Все было, Ричард, и все не стало настоящим. Когда-нибудь я тебе расскажу об этом. Надеюсь, ты познакомишь меня со своей семьей, все-таки у нас с тобой было много хорошего в прошлом.

— Обязательно, Юджин. Познакомлю с семьей и с друзьями.

Он записал телефон, адрес и обещал позвонить через несколько дней. И ушел, отказавшись от предложения Юджина подвезти его на машине до дома.

Оставшись один, Смит долго сидел в глубокой задумчивости, обсуждая уже сам с собой состоявшийся разговор. И снова испытал приступ непонятной тревоги на сердце, которая вроде бы стала утихать в последнее время.

Наконец он резко поднялся и вышел из квартиры. Через полчаса он уже входил в ворота Арлингтонского кладбища.

На старом, с облезшей краской велосипеде Фам Лань подъехал к мастерской Нгуен Динь Туана, когда солнце уже готово было нырнуть за горизонт и оставить землю в кромешной темноте. У владельца такого велосипеда всегда найдется о чем попросить хозяина ремонтной мастерской: тормоз не работает, колеса делают восьмерку, крепление руля настолько поизносилось, что велосипед часто не слушается и едет в сторону. Приходится соскакивать и с помощью нехитрого инструмента кое-как закреплять руль. Но разве долго так проездишь? Того и гляди свалишься в яму, а то и попадешь под какое-нибудь громыхающее чудовище, на которых американские шоферы-негры носятся со страшной скоростью, не останавливаясь даже тогда, когда под колесами оказывается какой-либо зазевавшийся велосипедист или пешеход.

— Здравствуйте, уважаемый господин Туан, — приветствовал Фам Лань хозяина мастерской, склонившегося над расчлененным велосипедом, не уступавшим по возрасту самому Туану. — Как ваш бизнес, господин Туан? На машину себе еще не скопили денег?

Туан поднял голову и, узнав посетителя, улыбнулся. Морщинки на лбу разгладились, усталые, покрасневшие от долгого напряжения глаза повеселели.

— Здравствуйте, господин Лань, — проговорил он, растирая ладонью спину. — Давно вас не видел. Как ваш гоночный «пежо», еще не принес солидного выигрыша? Знаменитая марка. Мне кажется, что лет двадцать назад я видел его в Сайгоне. Какой-то храбрец на нем сорвал кругленькую сумму. Кстати, не вы тогда крутили педали? — шуткой на шутку ответил Туан. — Ну, а мою машину вы разве не видели? Да вон она, — показал он на стоящий неподалеку «додж» с американским номером.

— А чего это вы его держите далеко от дома?

— Приятель взял покататься. Видит, что я занят работой, вот и попросил. А мне не жалко. Скоро куплю новый, получше этого.

Сосед, слушавший этот разговор, рассмеялся.

— Веселый вы человек, господин Туан, да и приятель ваш из той же породы. Вот что значит ворочать большими деньгами, всегда будет хорошее настроение, — включился и он в шутливую болтовню.

— Мой приятель-то побогаче будет, сосед. Видишь, каким транспортом владеет, всем на зависть. Верно, господин Лань?

— Совершенно верно. Да ведь я стараюсь беречь его и чаще на себе таскаю, чем на нем езжу. Вот прибыл к вам на техническое обслуживание. Что-то подозрительно мотор стал постукивать, вы уж осмотрите его повнимательней, подправьте, если надо.