Юрий Виноградов - Хроника расстрелянных островов

— Катера в море! — передал Сабельников командиру батареи.

Никифоров поглядел в визир и увидел несколько маленьких суденышек в двух милях от берега. Точно скорлупки, они раскачивались на крутых волнах, подставляя форштевни ветру. Палубы катеров то и дело заливало водой.

— Возможно, за нами, товарищ командир? — с надеждой спросил Сабельников. Никифоров покачал головой: в такую непогоду катера не в состоянии отправить шлюпки на берег. К тому же противник поставил свои пушки у самого уреза воды и открыл огонь по судам.

Вернулся измученный Баранов. По тому, как озорно сияли глаза краснофлотца, Никифоров понял, что разведка прошла удачно.

— Ну, где фашисты? — поторопил он, раскладывая на столике карту.

— Везде, товарищ командир, — ответил Баранов. — Обложили нас со всех сторон. Но главные ударные силы у них, по-моему, на дорогах. Особенно вот на этой, — показал он по карте дорогу, идущую от батареи к Кярдле. Никифоров отметил на карте указанные разведчиком места, затем спросил:

— У Галанина были?

— Был. Но самого комбата не видел. Узнал только, что орудия взорваны…

Никифоров отпустил Баранова:

— Смените-ка бушлат. Весь мокрый.

Он высчитал исходные данные для стрельбы по дорогам, записал их на бланк и подозвал Сабельникова:

— Передайте на орудия.

Сабельников передал прицел и целик для каждого орудия в башни.

— Старшина батареи звонил, — сообщил он. — К огневой позиции отходят группы бойцов. Что с ними делать?

— Как что?! — удивился Никифоров. — Размещать по самообороне вместе с нашими. А командиров ко мне.

Через полчаса на КП, прихрамывая, пришел лейтенант Федоровский.

— Иван Дмитриевич?! — обрадовался Никифоров, протягивая Федоровскому руку. — Вот не ожидал встретить у себя на батарее. Откуда?

— С пристани Лехтма, — ответил Федоровский. — Оставили ее… Как только два торпедных катера забрали штаб СУСа, так мы сюда… Катера нас будут у маяка Тахкуна ждать. Так нам передали.

— Будут, раз передали, — неопределенно ответил Никифоров. — Что с ногой?

— Да так, пустяки. Сосна при взрыве свалилась. Пухнет как на дрожжах. Но пока еще терпимо.

Вошел старшина Суздаль. Никифоров подал ему руку, как старому знакомому. Уже в дни войны учитель математики из Белоруссии был назначен к нему командиром отделения комендоров, но должности в башнях были все заняты, и он послал его на сухопутную оборону командиром стрелкового взвода. Неделю назад Суздаль со своим усиленным взводом был брошен под Кярдлу.

— Сколько с собой привели батарейцев? — спросил Никифоров.

— Ровно половину, товарищ капитан, — смутился Суздаль, точно он был виноват в гибели вверенных ему краснофлотцев. — Зато у меня теперь все стали автоматчиками!

— Где же вы достали столько автоматов? — полюбопытствовал Никифоров.

— У немцев их много… Поделились с нами малость…

— Побольше бы нам такой дележки! — поглядел Никифоров на Федоровского. — Тогда фашисты не скоро бы нас выбили с батареи.

Он поставил Федоровского на левый фланг обороны, автоматчиков Суздаля расположил в центре. Правый фланг поручил военкому. Сам оставался на КП и оттуда управлял огнем и руководил сухопутной обороной.

Как и следовало ожидать, противник обрушил на батарею шквал артиллерийского и минометного огня, потом по всей полосе перешел в наступление. Башни стреляли поорудийно, прямой наводкой. Там, где вздымали каскады взрыхленной земли шестипудовые осколочно-фугасные снаряды, враги не продвинулись ни на метр. К полудню немцы усилили атаки на стык обороны 26-й и 316-й батарей, стремясь расчленить моонзундцев на части. Это им удалось сделать лишь во второй половине дня, когда в башни были поданы последние четыре снаряда. 316-я береговая батарея оказалась отрезанной от остальных подразделений. Катера к этому времени отошли на запад и держались на траверзе маяка Тахкуна.

— Орудия зарядить! — скомандовал Никифоров.

Через минуту Сабельников доложил ему:

— Батарея готова, товарищ командир.

Никифоров сам взял в руки телефонную трубку:

— По фашистским захватчикам… батарея… залп!

Раскаленные стволы выплеснули четыре длинных языка пламени.

— Спасибо, артиллеристы! — Голос командира батареи дрогнул. Но Никифоров быстро овладел собой. — Башни взорвать! — приказал он и передал трубку Сабельникову.

Сабельников растерянно молчал.

— Ну-ну, держись! — Никифоров сжал плечо краснофлотцу. — Понимаю, брат, тяжело…