Владимир Карагодин - Пылающий Горизонт…Юго-Востока.

Николай зажмурился, снаряды продолжали рваться, но теперь они каждый раз падали, приближались к позициям силовиков. Через пару секунд в траншеях на позициях «укров» стали рваться снаряды. Взрывов было несколько, затем ещё и ещё. Коля лежал и, не веря своим глазам, наблюдал, как взрывались ящики с боеприпасами. Вот в небо устремился огромный огненный шар, а за ним сразу же огромное черное облако – это, скорее всего, взрывались канистры с горючим. На той стороне даже не пытались отстреливаться. Артиллерия поняла по характеру взрывов, что по ним работают из «тяжёлого» и расчёты орудий уже бежали с позиций. И только зенитка, находившаяся на платформе «ГАЗ-66» отчаянно била в поле, пытаясь израсходовать все боеприпасы; вскоре и она задымилась.

Её позиция была за домом и Коле не было видно, как фугасным снарядом посекло весь расчёт и лишь водитель, который до последнего ждал команды чтобы отступить, теперь барахтался на сидении, прижимая правой рукой рваные лохмотья вместо левой руки.

Через минут двадцать взрывы стали одиночными. Скорее всего, артиллеристы подстраховываясь, корректировали свои выстрелы с наблюдателем. Коля обернулся, – по траве бежали люди в камуфляже «горка», – светло-жёлтая форма с коричневыми вставками. Такую он видел только в фильмах. Она напоминала ему робу, в которой ходили сварщики на заводе.

«Может наши?!» – не веря своим глазам, повторял он снова и снова. «Это же наши!!»

Он попытался встать, но его ноги предательски подкосились. Два дня без достаточного движения давали о себе знать. Тогда он опёрся на свою боевую подругу, и, встав на одно колено, с нелепым видом опять плюхнулся на землю.

«Ну, всё, опять будут смеяться…», – опуская глаза подумал он.

Подбежавшие бойцы обнаружили Николая, смущённо улыбавшегося им. Он, будто извиняясь за свой внешний вид, опустив глаза, мысленно просил не ругать его строго. Как в детстве, когда он, стоя в дверях перед своей матерью, оттирал грязные коленки после пробежки по лужам. Он понимал всю нелепость своего положения, но Николай не понимал одного, почему стоявшие возле него бойцы ополчения, – так похожие на мальчишек из детства, не смеялись над ним, а лишь молча, смотрели на него, поочерёдно снимая свои головные уборы. И Коля заплакал. Может от смущения, а может от того, что он больше никогда не увидит, своего командира, Стрелка и…

В три часа после полудня ко мне подошёл Паша.

– Искупаться не хочешь?

– А что, вас отпустили?

– Да, Иваныч разрешил, беги к нему отпрашивайся пока он во дворе.

Я подошёл к Иванычу и изложил ему своё желание, на что он, сделав каменное лицо, ответил:

– Ребята поймите, в любой момент может быть отправка, к тому же у меня приказ, в город не выпускать вас, а если с местными какие трения? Сам понимаешь… оставайся в лагере.

«Вот старый дурак, опять командира включил, и зачем я только у него спрашивал! Оставайся в лагере. Такое ощущение, что я добровольно в тюрьму сдался. Нет, нельзя сдаваться, если старый пень не хочет по-честному, придётся действовать как обычно».

– Иваныч, я из Сибири, про Дон только в книжках читал, а теперь такая возможность появилась, к тому же, я один роли не сыграю.

Лицо Иваныча расплылось в широкой улыбке и он протяжно сказал:

– Иди, коли на Дон-батюшку полюбоваться хочешь.

В нашей компании я был самым младшим и самым неопытным в военном деле. Фокс был небольшого роста, но крепкого телосложения. В его лице читалось зрелость, а также хладнокровность, он был больше похож на предпринимателя, привыкшего к комфорту и к выдержанному виски. Фокс был военным лётчиком в прошлом, сейчас же род его занятий был неизвестен, от Паши я узнал, что у него есть жена и маленький ребёнок.

Вторым был Зевс, выглядел он как человек прошедший горячую точку. На его теле было несколько шрамов, явно от пулевых ранений. В глазах Зевса читался задор, вперемешку с удалью русского богатыря, он по-ребячески смеялся и не мог никак понять, почему Дон такой мутный.

– У нас в Сибири речушки быстрые и холодные, вода в них прозрачная как хрусталь, – кричал он, растираясь полотенцем. В такой реке нет, особого удовольствия купаться.

– Ну да, вы, наверное, в Сибири у себя там с медведями в догонялки играете, – улыбаясь, ответил я.

Зевс пристально посмотрел на меня, и, отвернувшись в сторону, ответил: