Юрий Жуков - Укрощение «тигров»

Уже в сумерках автоматчики оцепили здание восьмого корпуса, в подвале которого лежали вперемежку раненые и убитые, свезенные сюда из других отделений. В верхних этажах находились тяжелораненые. Хирург Георгий Захарович Чунчуладзе, верный до последней минуты своему врачебному долгу, в это время заканчивал трудную, затяжную операцию трехлетней девочке, раненной утром во время воздушного налета С ранеными находились медсестры Нина Дыбовская и Дуся Резниченко, оказывавшие бойцам и командирам помощь. Даже в те часы, когда на дворе уже гремели выстрелы, они не покинули своего поста.

Эсэсовцы забили окна нижнего этажа и главный вход, набросали на лестницы солому, стружку, бумагу. Когда все было готово, у дверей бросили зажигательную бомбу. Расплавленная термитная масса зажгла краску на стенах, полы, лестницу. Густой дым начал растекаться по зданию. К главному входу сквозь пламя бросилась медсестра Нина Дыбовская: «Что вы делаете? Здесь раненые!..» Эсэсовский офицер выстрелил в девушку. Она упала на горящий пол. Пламя охватило все здание. Раненые задыхались в дыму. Те, кто еще мог двигаться, выпрыгивали из окон, пытались выбраться черным ходом, но падали мертвыми под автоматными очередями.

Хирург Чунчуладзе был вынужден выпрыгнуть в окно вместе с медсестрой Дусей Резниченко. Эсэсовцы не подпускали к горящему зданию никого из жителей. Вскоре своды дома рухнули, похоронив под собой до 350 раненых советских бойцов и командиров.

Случаются события, правдивость которых трудно доказать, но того, что произошло 12 марта в Харькове, никто не сможет отрицать. Сами палачи не скрывали своего черного дела. Они согнали из окрестных кварталов мирных жителей выносить раненых на расстрел. Эсэсовцы не нашли нужным даже отвезти тела убитых за город и распорядились закопать их здесь же, во дворе Клинического городка.

Сегодня мы осматривали одну из пяти общих могил, обнаруженных на территории городка. Под тонким слоем земли в несколько пластов свалены бойцы и командиры в зимних одеждах, валенках, ватных брюках, свитерах. Врачи медицинской комиссии установили на телах погибших следы пулевых ран. Сохранились десятки очевидцев расстрела, в том числе известный врач профессор Е. Г. Катков.

Об этом расстреле знал весь город. Во многих семьях тайком от гитлеровцев выхаживали немногих раненых, чудом спасшихся в темных уголках подвалов и в снежных сугробах в тот памятный день. Среди них есть несколько бойцов и командиров, случайно бежавших из горевшего восьмого корпуса.

Так по приказу командования эсэсовской дивизии «Адольф Гитлер» солдатами и офицерами этой дивизии ни территории харьковского Клинического городка 12 марта 1943 года были расстреляны и сожжены 800 раненых советских бойцов и командиров, а также два офицера и 24 солдата из чехословацкой части, сражавшейся на стороне советских войск.

Людям, которые видели следы этого преступления, невольно приходит в голову мысль: «Откуда у людей такая жестокость?» Но вспоминаешь фашистский лагерь пленных у хутора Вертячего, краснодарскую «душегубку», окровавленные казематы Орловского централа, и становится понятно, что харьковская трагедия — это лишь одно звено в страшной продуманной цепи методического уничтожения советских людей гитлеровцами.

Харьковчане навсегда запомнили сумерки 12 марта 1943 года у Клинического городка, когда центральные улицы города были освещены пламенем горящего корпуса. Они навсегда запомнили стоны и крики расстреливаемых фашистами раненых советских людей, Этого нельзя забыть. Это не только кровь 800 наших товарищей. Это кровь Харькова, кровь Украины, зверски пролитая фашистами.

29. VIII, 23 ч. 50 м.

К сведению редакции . Обстоятельства сложились так, что на протяжении последних двух недель фронтовая судьба неоднократно, и притом в самых различных обстоятельствах, сталкивала нас с офицерами гвардейского полка Прошунина. Об этом полку, о его людях уже не раз упоминалось в наших корреспонденциях, Сейчас мы решили посвятить офицерам этого полка отдельный очерк. Фактические данные для него мы получили в беседах с воинами-гвардейцами в редкие часы передышки между боями — сначала в Белгороде, потом перед штурмом пресловутого Зайчика и, наконец, позавчера на Холодной горе.

Сейчас, когда передаются эти строки, полк уже ушел далеко от Харькова. Увидимся ли мы с ними еще? Кто знает… Во всяком случае, думается, что этот очерк не без интереса прочтут в действующей армии: история гвардейского полка, которым командует Прошунин, типична для многих наших частей.