Борис Харитонов - Особое задание

— Ой-ей! — тихо качает он головой, осматривая побои, — Иезус Мария! Христовы раны! Сейчас я перевяжу. Я фельдшер…

— Молчать! — рявкает тюремщик.

Фельдшер осторожно снимает с Пичкаря ботинки. Ах, сколько боли причиняют эти движения! Наконец нога и голова забинтованы. На столе стоит полная миска воды. Тюремщик и фельдшер уходят.

Тишина. Можно, закрыв глаза, лежать без движения. И можно все обдумать…

…Утром 3 мая Пичкарь, подгоняемый эсэсовцем, с трудом доковылял до автобуса во дворе тюрьмы. Очередную партию арестованных отправляли из тюрьмы на допросы в гестапо. В автобусе разговаривать не разрешается. Несколько эсэсовцев наблюдают за порядком. Заключенные сидят на своих местах, изредка искоса, незаметно взглядывая через желтые целлулоидные окна на улицы Праги.

Автобус медленно обогнул огромное здание суда, как бы прикрывавшее собою Панкрац, подпрыгивая на выбоинах, покатился вниз по Таборской улице, свернул на длинную Белоградскую улицу, проехал мимо Национального музея на Бредовскую улицу.

Значит, к Печкарне!

Печкарня — так презрительно называли чехи резиденцию гестапо в Праге. Это был дворец миллионера Печека — крупнейшего чешского капиталиста. Перед самой оккупацией Чехословакии Печек поспешно и выгодно продал государству принадлежащие ему угольные шахты в северной Чехии и со своими миллионами выехал в Англию. Его дворец на Бредовской улице в Праге и его роскошную виллу в Дейвицах заняло гестапо. То был дворец ужаса и смерти. То была голгофа чешского народа.

Заключенные, подгоняемые окриками и пинками, проследовали по длинному коридору в помещение для подследственных на первом этаже Печкарни. Это была большая комната с тремя зарешеченными окнами. Шесть длинных деревянных скамеек установлены посредине. Шесть гестаповцев с резиновыми дубинками в руках прохаживаются между скамьями, зорко следят за порядком. Это было преддверие застенка, отсюда заключенных вызывали на допрос на верхние этажи, в комнаты следователей.

Когда-то кто-то из заключенных назвал эту комнату «кинотеатром». Меткое название прочно укрепилось за ней. И в самом деле, все как в кинотеатре: большой зал, на длинных скамьях в затылок друг другу ряды молчаливых «зрителей» с бледными, сосредоточенными лицами. Перед ними, как экран кинотеатра — белая, в паутине мелких трещин и налете пыли стена. Что они видят на ней?

«Все киностудии мира не накрутили столько фильмов, сколько их спроецировали на эту стену глаза подследственных, ожидавших нового допроса, новых мучений, смерти.

Целые биографии и мельчайшие эпизоды, фильмы о матери, о жене, о детях, о разоренном очаге, о погибшей жизни, фильмы о мужественном товарище и о предательстве… фильмы полные ужаса и решимости, ненависти и любви, сомнения и надежды. Оставив жизнь позади, каждый здесь ежедневно умирает у себя на глазах, но не каждый рождается вновь…»

Так Юлиус Фучик в своем «Репортаже с петлей на шее» рассказывает об этой комнате.

Картины из собственной жизни, беспрерывно сменяя одна другую, мелькали перед глазами Пичкаря на этом пыльном экране.

…Вот он, семилетний Митя, с гурьбой таких же босоногих сверстников собирает землянику на пологом склоне горы Баран, названной так за лысую белую вершину. Кругом высятся поросшие густым лесом горы. Каждая вершина имеет свое название. Далеко внизу виднеется село, раскинувшееся вдоль изогнутого, как светлая лента, потока. Отсюда можно увидеть почерневшую от времени тесовую крышу родного дома… Мать, тогда еще совсем молодая, стройная, с веселыми ласковыми глазами… Какая ты стала теперь, мама? Жива ли ты? Если бы ты знала, мама…

…Вот они с отцом долго пилят толстый ствол стройного бука с гладкой серой корой. Легкий ветерок пробежал по вершинам деревьев. Пилу защемило, не протащишь ни взад, ни вперед. Отец берет острый топор, ловкими привычными движениями старого лесоруба затесывает из сухого грабового полена клин, сильными ударами загоняет клин в прорезь, освобождает пилу. Если бы ты сейчас знал, отец!..

…Вот молодой Дмитрий Пичкарь в форме чехословацкого пограничника в наряде по охране границы. Потом пришли оккупанты. Темной осенней ночью 1939 года он бежит через границу в Советский Союз.

…Маленький уральский городок Бузулук, где началось комплектование Первого чехословацкого батальона подполковника Людвика Свободы. Бои Первой чехословацкой бригады у Соколово, под Харьковом и под Белой Церковью.