Степан Калинин - Размышляя о минувшем

В самом селе было тихо. Почти все взрослое население занималось прополкой огородов.

Вызвали председателя сельсовета, спрашиваем:

— Кто убил продотрядовца?

— Не знаю. Ночью слышал выстрел, но кто стрелял, неизвестно. Тут у многих осталось оружие. Требовал, чтобы сдали, — не сдают.

К вечеру, однако, удалось установить, что убийца — сын местного кулака–огородника. Вохровцы разыскали его в овине. Арестованный признался, что в селе имеется отряд «зеленых», назвал с десяток фамилий бандитов, скрывавшихся в лесу. Недели две мы гонялись потом за ними по окрестным лесам, прежде чем сумели разгромить и обезвредить кулацкую банду.

Активность кулачества и других контрреволюционных элементов еще более оживилась в связи с развернувшимся в этот период новым походом Антанты и белогвардейцев против Советского государства. С фронтов гражданской войны поступали тревожные вести. В начале марта перешла в наступление колчаковская армия и, прорвав фронт советских войск, пробивалась к Волге. На юге генерал Деникин занял значительную часть Донецкого бассейна. В мае перешел в наступление на Петроград генерал Юденич. В Литву и Белоруссию вторглись белополяки. С севера наступали армия белогвардейского генерала Миллера и отряды английских, американских и французских интервентов. Советская Россия очутилась во вражеском кольце.

Тяжелое военное положение республики, естественно, не могло не отразиться на жизни тыловых городов, и в частности Пензы.

Несмотря, однако, ни на какие трудности, мы продолжали заготовку продовольствия, отправку его в Москву для обеспечения городского населения и снабжения Красной Армии. Руководствуясь принятым в январе 1919 года декретом «О разверстке между производящими губерниями зерновых хлебов и фуража, подлежащих отчуждению в распоряжение государства», настойчиво добивались, чтобы все излишки хлеба как можно быстрее поступали на государственные склады. С этой целью бойцы бригады ВОХР небольшими группами были разбросаны по всей губернии. Они действовали и в качестве заградительных отрядов, и в качестве «толкачей», обеспечивавших быстрейшее продвижение продовольственных грузов, и в качестве активных помощников комитетам бедноты в борьбе с кулачеством.

В состав 19‑й бригады входило тогда три батальона: первый — губчека, второй — продовольственный и третий — внутренней охраны. Один из них постоянно находился в Пензе в полной готовности к подавлению кулацкого мятежа или какого–либо иного контрреволюционного выступления.

Работы было, как говорится, по горло. Дни и ночи на ногах, в разъездах по губернии.

Весной девятнадцатого года сильно развилось мешочничество. На станциях мешочники–спекулянты буквально с боем захватывали поезда, что мешало нормальной работе железнодорожного транспорта.

Среди мешочников имелось, конечно, немало и честных тружеников, приезжавших в хлебные районы, чтобы обменять скудные пожитки на десяток фунтов крупы, ведро картофеля, пуд–другой хлеба для голодных детишек. Но тон в создании беспорядков на железных дорогах задавали не они, а крупные спекулянты.

В июне мне несколько раз приходилось выезжать с отрядом вохровцев на станцию Кузнецк и некоторые другие железнодорожные узлы, где огромные толпы пытались громить склады с продовольствием. Обычно подобные вспышки заканчивались арестом двух–трех зачинщиков, после чего толпа успокаивалась. Но при каждом выезде требовалось не только успокоить людей, а возможно быстрее отправить их. Делать же это было не просто, так как не хватало вагонов и особенно паровозов.

И все же, несмотря на занятость по службе, в этот трудный период мне еще раз удалось побывать в Москве, присутствовать на объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета рабочих и красноармейских депутатов, Всероссийского совета профессиональных союзов и представителей фабрично–заводских комитетов Москвы. Посчастливилось слышать исторический доклад В. И. Ленина «О современном положении и ближайших задачах Советской власти».

В Москву я приехал рано утром 4 июля, в день заседания, и сразу отправился к Большому театру, где оно должно было проходить. Часа за два до начала стали собираться депутаты и приглашенные. Войдя в театр вместе с первыми прибывшими депутатами, я занял место в партере, недалеко от сцены. Вскоре огромный зрительный зал оказался заполненным до отказа. Рабочие, солдаты, представители с мест, работники московских и центральных организаций заняли все места в партере, ложи и балконы, а также проходы между рядами кресел.