Жанна Светлова - Долгое эхо войны

– Ну и трепач же ты, друг мой Леша! Вот расскажу твоей жене, какой популярностью ты здесь пользуешься, и она прилетит сюда вместе со мной. Интересно, как тебе такой вариант?

– Ты прекрасно знаешь мой ответ. Я был бы просто счастлив.

Венедикт смирился с тем, что ему придется слетать на материк, а участие друга в перелете и проводы его из Хабаровска, встряхнули Лаврова, и он уже даже радовался новым ощущениям и предвкушению отдыха на юге, отличным впечатлениям от поездки в Ленинград.

Встретивший его брат Евгений, не упустил возможности съездить за счет Венедикта на юг и гульнуть, как он выразился, «на всю катушку». Веню позиция брата несколько коробила, но он оправдывал его, понимая, что воспитывался тот без строгой отцовской руки, и братья виноваты в том, что не уделяли должного внимания его развитию, не устроили его в институт, не дали ему хорошего образования. И после гибели Валентина вся вина ложилась за это только на него, поскольку он был ответственным за всю семью. Война, а затем военная служба не позволили ему заниматься братом серьезно. И Венедикт переживал этот факт болезненно. Теперь в опустевшем родном доме ему было так грустно и одиноко, что, навестив могилу родителей, он, прихватив с собой брата, через три дня отправился в Сочи.

Краснодарский край встретил братьев небывалой жарой. И наш отпускник, считавший себя здоровым человеком, почувствовал перебои в работе сердца и скачки артериального давления. Это были нехорошие сигналы. После осмотра ведущий его врач сказал, что это результат участия в той самой войне, эхо которой захватило большую часть населения России. Наличие путевки позволило Венедикту разместиться в шикарном номере на двоих с соседом – инвалидом войны, полковником Загребецким Николаем Максимовичем, так звали соседа, очень гостеприимно встретившего Венедикта Петровича. Узнав о том, что сосед приехал с братом, которого пока нигде не удалось пристроить, он переговорил с сестрой-хозяйкой Анной Сергеевной и та договорилась с соседом по дому – Плешаковым Геннадием поселить молодого человека в его доме за умеренную плату.

Вопрос был решен. После посещения ведущего доктора и получения направления на обследования и процедуры Венедикт сумел встретиться с братом только к обеду.

Женька сразу потребовал, чтобы Веня добыл ему пропуск в санаторий и закинул удочку насчет его обустройства при себе, поскольку ему тоже хотелось жить в приличных условиях, как он выразился. Кроме того, он попросил брата дать ему денег на питание и прогулки по городу.

– Пока ты лечишься, я буду загорать на пляже и гулять по городу. Здесь пропасть красивых женщин. Сам понимаешь, что для знакомств нужны деньги. Хочется приглашать красавиц в кафе и рестораны, а по вечерам будем ходить по злачным местам вместе, – изложил он план своего отдыха брату.

Венедикт был ошарашен суммой, которую попросил у него брат. Он помнил о своих обещаниях поехать в Ленинград, чтобы встретиться с семьей друга и родственницей Антонины. Но при размахе трат, которые нарисовал ему братец, перспектива остаться без денег озадачила Лаврова. Поэтому он, дав Евгению тысячу рублей на мелкие расходы, оговорил границы своих возможностей.

– Пойми, – сказал он ему, – у меня нет таких больших денег, какие ты просишь. Постарайся быть скромнее в своих развлечениях.

Женька разозлился не на шутку.

– Такого не может быть, чтобы у человека, работающего на Дальнем Востоке ни один год, не было денег на отпуск. Так и скажи, что для брата тебе просто их жалко. Мог бы устроить меня получше. Сам, значит, хочешь жить, как барин, а я и жалким домиком обойдусь!

И, повернувшись к брату спиной, он гордо пошел от Венедикта, который не мог понять, почему отдых в отдельной комнате хорошего дома, как сказала ему сестра-хозяйка, так не устраивает его брата. Тем более что Венедикт договорился с главным врачом санатория и о возможности питания Евгения в столовой для сотрудников и, более того, уже оплатил его на весь срок их пребывания.

Венедикт понял, что он Женьку нисколько не интересует, и тому нужны лишь деньги на развлечения. Но, поскольку сам пригласил брата поехать на юг, следовало терпеть его выходки.

Поэтому, обсудив план обследования, лечения и всевозможных процедур со своим ведущим врачом, он, первым делом, отправился на вокзал и приобрел себе билет до Ленинграда, а Евгению билет домой. Венедикт решил, что по окончании пребывания в санатории, он отправит Евгения домой, а сам поедет выполнять поручение друга. Для этого часть имеющихся у него средств следовало оставить на обещанную поездку.