Геннадий Казанцев - Страна Лимония

— Мля-а-а! — взвыл приходящий в себя офицер. — Весь в говне!

Рядом, измазанные в отходах жизнедеятельности «каскадёры» передёргивали затворы. Герман оказался единственным, кто не захватил оружия.

— Стой, дурак! — крикнул ему Крестов, когда он попытался выскочить из окопа.

— Серый, я автомат забыл!

— Лежи уже, вояка засранный! — одёрнул его командир. — Боже, воняет-то как...

— Достукались, — поддержал его мысль подчинённый. — Уж не помню, когда последний раз туалет посещал... Думал, пока войны нет, сбегаю-ка я в окопчик.

— Добегались, — вторит ему Крестов. — Тихо! Слушай!

Издалека донеслись два приглушённых хлопка.

— Сволочи, минами обкладывают! Пригнись! — скомандовал Сергей.

Герман сжался, раздавив очередную кочку.

— Двадцать один, двадцать два... — как метроном отсчитывал секунды командир.

— Ты кого считаешь? — полюбопытствовал Герман, вытирая об его трусы изгаженную в дерьме ладонь.

— Заткнись!

Рядом с ближайшим домом разорвалась мина, и тут же второй взрыв сотряс землю в районе столовой.

— Кучно кладут, гады! — прошептал Крестов. Снова послышались приглушённые хлопки.

— Мужики, за мной, к бассейну! — заорал командир. — У нас тридцать секунд... двадцать один, двадцать два, двадцать три...

Голые мужики с оружием в руках неслись во весь дух к спасительной воде.

На цифре «сорок семь» десяток тяжело дышащих людей, побросав у борта автоматы, рухнули в холодную воду. Мины легли на маковом поле.

Всплывшие на поверхность «каскадёры», стуча зубами, уже вовсю шутили: «...зато от дерьма отмоемся... а я, мужики, штаны потерял... хорошо ещё — в штаны не наложил... зато сон крепче будет...» Раскалывая временную тишину, рявкнуло на посту танковое орудие. Вода покрылась рябью. Далеко в ночи ударил взрыв. Снова сотряслась земля, и огромный танковый снаряд, разрывая тугой воздух, улетел в сторону миномётного гнезда. Далеко в бригаде начали просыпаться гаубицы. Тявкает одна, потом другая, затем — обе вместе. Над головой несутся снаряды. Хлопок, удар и через несколько секунд — далёкий взрыв. Вновь хлопок, удар — взрыв.

Клацая зубами и стараясь не зачерпнуть опоганенную воду, Герман подплывает к Крестову.

— Серый, а Серый, слышишь звук?

— Ну.

— Сначала тихий удар, потом громкий выстрел — и взрыв.

— Ну и что?

— А то, Серый, что снаряд вылетает со сверхзвуковой скоростью, фронт звуковой волны достигает нас, а потом...

— Ты что, правда долбанутый? — удивляется, отплёвывая воду, командир.

— Нет, ты послушай, вот так и самолёт...

— Да пошёл ты к чёрту со своим грёбаным самолётом! Нашёл когда мозги мне компостировать! — захлёбываясь от злости водой, пузырится Крестов.

Герман обиженно уплывает. Слышен приглушённый рёв прогреваемых вертолётных моторов. Выстрелы из гаубиц сливаются в одну канонаду.

— Очнулись, наконец, — ворчит Крестов, вылезая из бассейна. — Всё, конец войне, пошли по домам.

Трясущиеся от холода люди, отражая мокрыми спинами лунный свет, плетутся к палаткам. В воздухе уже висит канонада. Содрогая землю, с сановной важностью рявкает из капонира танковое орудие, выбивая взрывной волной осколки из побитых окон домов. Гаубицы стреляют всё реже и реже.

— Всё, по койкам, — командует Крестов, — обстрела больше не будет.

В воздухе слышны барражирующие вертолёты. Со стороны городка доносятся крики жильцов, у которых в домах повылетали стёкла.

— Наверное, к соседям спать пойдут... — пытается вставить слово Герман, но валится на бок, чувствуя, как из-под ног уходит земля. Он хватается за кровать, и новый толчок основательно сотрясает его окаменевшее от страха тело. Герман с ужасом ждёт финального взрыва, который должен непременно завершить его бренное существование. Но никакого взрыва не происходит. Глухое «Ух!» вырывается из глоток «каскадёров». Внезапно наступает тишина. Ни выстрела. Только вверху во тьме стрекочат вертолёты.

— Что это было? — приходя в себя, спрашивает Герман.

— Землетрясение, — спокойно отвечает командир.

— А что так сильно? Ты видел, как трях...

— Видел, видел. В Ташкенте и не такие землетрясения бывают, должно быть, обстрел спровоцировал подвижку плит, — поясняет бывший геолог Крестов.

Герман впадает в задумчивость. Он ходит вокруг кровати, теребя подбородок.

— А знаешь, Крест, никакими взрывами землетрясение не вызовешь...

— Что-о-о? — орёт оскорблённый геолог. — Ты опять за своё?

— Ты погоди, вот скажи, какая мощность развивается при взры...