Леонид Кудреватых - Берлинская тетрадь

— Разрешите, я увезу это знамя в штаб.

Боец возражает:

Нет, уж пусть сам командир нашего полка доставит его куда положено. Наш полк взял этот завод, наше и знамя. Не всякому полку, даже из нашей армии, доведется побывать в Берлине. Так что уж извините!

Около часа я стоял на тротуаре берлинской улицы, наблюдая все, что происходило перед глазами. По мостовой на больших скоростях неслись тяжелые советские танки, облепленные десантниками — автоматчиками. Стоявшие здесь люди приветствовали колонну криками восторга. Автоматчики, сидевшие на танках, махали им руками.

В небе над нашими головами непрерывно проносились штурмовики и шумные, быстрые, верткие истребители. Из ближайших садов и огородов била по центру Берлина артиллерия. Я посмотрел на группки мирных немцев. Лица их выражали растерянность и недоумение. Один из них, пожилой, не выдержал и сказал:

— Откуда у вас такая сила? Ведь нас уверяли, что русские разбиты еще под Москвой и на Волге, что наступают они на последнем дыхании…

Величественна картина боев на улицах Берлина! Разве это забудешь!

23 апреля 1945 года .

В холодной ли землянке у озера Ильмень, в степи ли под Сталинградом, в просторах ли украинских полей или в палатках на белорусской земле — где бы мы ни встречали воина Красной Армии, какой бы разговор с ним ни заводили, он неизменно вставлял примерно такое:

— А знаете, о чем я часто думаю? О Берлине. Дойду я до него? Должен дойти. Если солдатская судьба не доведет меня туда, то друзья-то мои, земляки, непременно там будут, Вот бы привет домой передать — да прямо из Берлина!

И вот сегодня на задымленной улице я встретил одного старшего сержанта. Кожаный шлем закрывал его волосы, уши, подбородок.

— Вы танкист?

— Нет, я командир самоходного орудия Киселев, Николай Афанасьевич. Понимаете, немного до центра не дошел. Пуля попала в руку. Спешу на перевязку, а то крови много потеряю. Перевяжусь, и опять в машину. Рана пустяковая. Из-за нее время терять не стану. Бой-то какой идет! В Берлине! Мать моя узнает, ух! Голова кружится. Ее сын, Николай — и в Берлине!

Мне казалось, что он сейчас готов кого-нибудь схватить, меня или другого, обнять, расцеловать- отвести свою душу. Я спросил:

— А где мать-то живет?

— Да в Москве. На Второй Миусской, в доме четыре. Понимаете? Сын ее — москвич — одним из первых ворвался в Берлин! Зовут ее Пелагея Александровна. Все думаю, как бы ей привет передать.

— Давайте, передадим через «Известия»: запишу о встрече с вами, вот Пелагея Александровна и узнает.

Николай Киселев еще больше оживился:

— А это можно?

— Почему же нельзя? Ваш привет из Берлина — эго привет от имени тысяч бойцов своей. Родине.

— Тогда уж передайте еще привет Надежде Никифоровне Лебединец, студентке Харьковского института инженеров коммунального строительства. Простите за откровенность… Она — моя невеста…

Меня окружили бойцы и офицеры, только что вышедшие из боя. Командир второй роты полка подполковника Затяпина — лейтенант Андрей Федорович Кулик — попросил:

— Жена моя работает в городе Чирчике секретарем горкома партии — Аксинья Григорьевна Гамалиева. Если бы она через газету получила от меня весточку!.. Еще прошу приветствовать мою мамашу — Ефросинью Тимофеевну Кулик из села Казначеевка Днепропетровской области. Пусть знает мать, что ее сын был одним из первых наших офицеров на улицах Берлина.

В разговор вступил молодой сержант:

— Я водитель самоходной пушки, Усачев Владимир Васильевич. В станице Беломечетской, на Ставропольщине, живут отец Василий Гаврилович, мать Акулина Гавриловна и младший брат Дмитрий. Сообщите им, что моя самоходка штурмует центр Берлина, что рода нашего я не посрамил.

Пока записывал адреса (понятно, я привел здесь лишь немногие из них), родилась мысль передать и свой журналистский привет всем читателям, которые встречали мои строки в газете «Известия» и в дни обороны Москвы, и в дни героической Сталинградской битвы, и в те времена, когда мы шли по Украине, Молдавии, Белоруссии, Литве, Польше, Германии, и поздравить их с победой: наши войска вошли в Берлин!

Такие события происходят не каждый день. То, о чем советский человек не переставал думать с первой минуты войны, когда гитлеровские войска вероломно напали на нашу страну, свершилось.

24 апреля 1945 года.

На улицы Берлина теперь можно попасть с разных сторон. Войска Красной Армии взяли германскую столицу в клещи.