На громадном пространстве все крутилось и сверкало, казалось, в каком-то беспорядочном хаосе. А на самом деле в этой кажущейся гигантской неразберихе отчетливо проявляется замысел сторон: действуя железным, плотно сжатым кулаком, силой и отчасти хитростью, японцы сумели прорваться к нашему аэродрому. Судя по силам, которые подняты противником в воздух, и по его действиям, первоначальный план выглядел намного шире. Враг рассчитывал, вероятно, застигнуть на аэродромах небоеспособными основные наши силы истребителей, которые, израсходовав горючее в погоне за отвлекающей группой, окажутся на земле в момент появления бомбардировщиков… Но этого не получилось. И теперь основная масса советских истребителей вступает в бой, чтобы преградить противнику пути отступления.
Только «чайкам» не повезло. Они оказались в крайне невыгодных условиях. Вот одна вспыхнула. Вторая, не выдержав перегрузки, сложила крылья «домиком». Летчик, накрытый ими, выпрыгнуть не смог и вместе с машиной врезался в землю. Такой случай однажды уже произошел с капитаном Владимировым. Очевидно, запас прочности у этой машины невелик… Еще один наш биплан мечется из стороны в сторону, а за ним стелется дымок, — горит. Маленький темный клубок выпадает из самолета. Блеснул шелк парашюта. А самолет, как бы освободившись от груза и перестав гореть, сам пошел на «петлю» и выполнил ее с исключительной точностью… Потом еще одну, еще… Невозможно было поверить, что самолет никем не управляем, не подчинен воле человека… И не горит! Почему же летчик его покинул? Словно упрекая человека, демонстрируя свою образцовую исправность, «чайка», медленно теряя высоту, продолжала петлять… Возможно, и мой самолет так же летел, когда я в воздухе потерял сознание…
Вся эта картина предстала передо мной в какие-то считанные мгновения, когда вместе с двумя И-16 я бросился сверху на помощь ближайшей к нам «чайке», за которой гнались два И-97. Мы опоздали. «Чайка» рухнула, а уже следом за ней — японец, снятый огнем зенитных пулеметов… Но второй японец, преследовавший «чайку», пришелся на нашу долю и получил сполна.
Преследуя И-97, уходящий кверху, мы вклиниваемся в карусель. Нас подхватывает вихрь сверкающего огнем клубка. Через какие-то минуты он разлетается, оставляя в воздухе и на земле свои зловещие следы.
Сбитые вражеские самолеты замечаешь как бы мимоходом, радостно отмечая про себя: «Есть!» А каждая гибель своего, ударяя в сердце, навсегда остается перед глазами. Сегодня, как никогда, терпят неудачу «чайки». Японцы, избегая И-16, настойчиво стремятся нападать именно «а них. Это напоминает первые дни боев, когда противник рвался к встречам с нашими И-15, сулившим сравнительно нетрудную победу… Я уже слышал от некоторых летчиков, что „чайки“ хуже И-16, но верить этому как-то очень не хотелось: ведь ими интересовался, их одобрил лично Сталин.
Кругом нас, на всем неоглядном пространстве неба и по высоте, выше и ниже, начиная от самой земли и кончая пятью — семью тысячами метров, бурлит бой. Обе стороны дерутся с предельным ожесточением. В сражение, в котором участвует, наверно, около пятисот самолетов, введены все наличные силы истребителей. Ждать помощи больше неоткуда. С досадой подумал о нашем большом начальстве, не организовавшем с утра налет на вражеские аэродромы. Теперь мы расплачиваемся за это кровью.
Но вот в ходе боя наступает перелом. Противник все заметнее отклоняется в сторону Маньчжурии. Мы парой устремляемся на двух И-97, но произвести атаку не успеваем: японские истребители вдруг оказываются в окружении черных разрывов. Мне показалось, что это — удачный залп нашей зенитной артиллерии, и с опаской, чтобы не попасть под ее огонь, я взял в сторону. Но ведь у нашей артиллерии белые разрывы? Да я уже раньше видел эти характерные черные бутоны, так хорошо накрывшие сейчас японцев. Это ударили по врагу самолеты капитана Николая Звонарева, оснащенные ракетным оружием!
Не разлучаясь с напарником, мы изменили направление атаки. Сосед пошел на правого И-97, я — на левого. Противник нас, вероятно, не видит. Напарник уже ведет огонь. Собираюсь нажать на гашетки и я, но тут спереди, снизу и немного левее что-то промелькнуло навстречу. Я уловил это движение краем глаза, успев различить одно: свой самолет «чайка». Снова припал к прицелу… Почти рефлекторный взгляд назад — и стремительным рывком, как человек, заметивший под ногами змею, я отскакиваю. У самого хвоста моего самолета, перевернувшись колесами вверх, японский истребитель. Машинально готовлюсь к защите. Но что это? Он как будто неподвижен и дымит, а ниже, задравши нос, с большим креном висит «чайка» и поливает его из пулеметов… Вот как обернулось дело: японец был убит, не успев открыть огонь по моей машине.
Читать дальше