Иван Черны - Рассказы

И тут наступила тишина. Выстрелы прекратились. Стеглик вскочил и направился дальше.

Он бежал по компасу, временами продирался через густой подлесок, и тогда молодые веточки стегали по ногам. На мгновение Стеглик остановился, чтобы проверить, в правильном ли направлении идет. Затем снова побежал. Начался подъем. Ботинки то и дело скользи-! ли по влажному дерну. Тяжело дыша, Гонза добрался до вершины и начал спускаться в соседнюю долину. Вдруг какой-то шорох прижал его к земле. Он лежал, затаившись, но шорох не повторился. Что это было? Заяц, ежик или передовой пост «красных»? Стеглик осторожно обошел подозрительное место. Цепкие шарики чертополоха липли к одежде.

— Тьфу ты, — выругался он потихоньку. Рубашка на нем была мокрой от нота, носки и гимнастерка — хоть выжимай!

«Сейчас бы полежать», — подумал Гонза. Во рту пересохло. Хотелось закурить, но это желание он подавил — опасно. Прибавил шагу. Время летело. Местность вокруг скрывалась во мгле.

Когда Гонза свернул к дороге, почувствовал, что натер ногу. Но об этом сейчас некогда было думать. В кронах деревьев зашуршала ночная птица. Из-за туч выплыла луна. Ее мертвенно-бледный свет осветил фигуру, которая махала руками. Патруль! Стеглик быстро изготовился к стрельбе. Он остро ощутил холодок автомата, придававший чувство уверенности. Если это патруль «красных», он должен стрелять.

Гонза лежал на земле, прикрывшись пучками старой травы. Фигура не двигалась. Стеглик подумал, что, если еще ждать, он попадет в штаб не раньше, чем кончатся маневры. Подтянув автомат, пополз к фигуре. Через несколько метров она превратилась… в чахлое деревце, которое от дуновения ветра размахивало ветками.

Гонза в изнеможении прислонился к дереву. Где-то наверху прокричала сова, и ему казалось, что она смеется. Над лесом взвилась ракета, после которой началась перестрелка на фланге — похоже, была обнаружена разведка. Гонза ускорил шаг. Лес здесь был пореже, но стало больше кустарника, через который он с трудом продирался. Временами прислушивался и прикидывал, пройдена ли половина пути. Тут перед ним открылась пасека. Она была слишком большой, чтобы ее обходить. Стеглик, однако, сказал сам себе: «Здесь ловушка, Гонзик!»

Он пригнулся и побежал вперед, стараясь быстрее миновать открытое пространство. Пасеке не было конца. Подкравшись к вывороченному бурей дереву — единственному укрытию посреди голой поляны, он упал между корнями, пахнувшими смолой. Под тяжестью его тела треснула ветка. Стеглик замер. Он знал, что находится на «ничейной» земле. На пасеке царила подозрительная тишина. В траве под деревьями послышался шорох, Гонза прижался к шершавому стволу сваленной ели, осторожно выглянул. В синеватом лунном свете Стеглик увидел, что «красные» идут от опушки леса, к которой он направлялся. Силуэты передвигались от дерева к дереву и вскоре образовали сплошную цепь. Развернувшись веером, они двинулись к пасеке. Значит, они его заметили! Стег-лик напрасно искал брешь в цепи, чтоб ускользнуть. От волнения снова перехватило дыхание…

— Еще не взяли вы меня, еще нет…

Уже были слышны шаги, тихие команды, кто-то глухо смеялся. Стеглик лихорадочно думал. Цепь солдат приближалась. Надо прорваться! Попытаться, пока эта цепь редкая. Прорваться — и положиться на свои быстрые ноги. Оттолкнувшись ладонями от земли, Стеглик побежал по пасеке к разрыву в цепи «красных». Его пытались остановить криками «Стой! Стой!». В цепи догонявших сверкнули огоньки из стволов автоматов…

Стеглик вздрогнул, словно его действительно коснулась смерть, смерть, как на войне, о которой он только слышал или читал. Бежал, пристально всматриваясь в темноту, перескакивал через корни, ветки хлестали его по лицу. Сучки и колючки рвали одежду. «Красные» замыкали цепь. Он оказался в кольце. Стеглик изменил направление бега, пытался петлять, но все было напрасно.

Донесение! Донесение не должно попасть в руки «противника»! Как говорил капитан Гоне? «Коммунисты на фронте всегда проходили!» Теперь он забыл о том, что те, кто преследовал его сейчас, — товарищи, земляки. Мозг Стеглика бешено работал: если не сможет прорваться, необходимо уничтожить донесение! На бегу Гонза стал заталкивать бумагу в рот, отрывал куски, жевал, но все напрасно…

В горле было сухо. Он перекатывал бумагу во рту, пока не свело желудок. Месиво застряло в глотке. Пытался его протолкнуть пальцем, но не смог. Он стал давиться им.

— Стой-й-й!