Сергей Антонов - В городе древнем

— Товарищ Степанов, я книжки принесла, — Ира протянула три книги.

— Называй меня, пожалуйста, Михаилом Николаевичем, Ира…

— Хорошо…

Степанов стал рассматривать книги. Одна была — «Сказки» Пушкина, преподнесенная за отличные успехи и поведение ученику 4 «В» класса семилетней школы № 2 Владимиру Полякову; вторая — «Господа нашего Иисуса Христа святое Евангелие от Матфея, Марка, Луки и Иоанна» на славянском и русском языках, издание пятьдесят восьмое, Санкт-Петербург. Синодальная типография, 1905 год. Третья, без обложки и титула, — старый учебник физической географии со многими превосходно выполненными иллюстрациями и картами.

— Откуда это у тебя? — спросил Степанов.

— Нашла…

Все, кого немцы перед своим отступлением должны были гнать на запад, думали об одном: вернуться! Они знали, что оставлять в домах ничего нельзя: их сожгут или разграбят. Каждый старался отобрать дорогие чем-либо вещи и закопать в потайном месте…

И вот те, кто уже не чаял увидеть родной земли, вернулись к пепелищам. Одни нашли свои вещи в целости и сохранности, другие не сразу могли отыскать потайных местечек: зарыли возле сарайчика, а где теперь сам сарайчик? Но когда и отыскивали тайники, находили их другой раз пустыми…

Все было… Иные обнаруживали чужое добро случайно, и не все из этих иных в преддверии зимы и полной нищеты могли расстаться с найденными платками, валенками, шапками… Порой и отдать не знаешь кому… Не все вернулись: свалились где-нибудь в придорожную канаву от недоедания, болезни, удара резиновой плеткой.

Были и такие, кто хотел любой ценой выжить. Они шарили по пожарищам, зная, что добро обычно прятали в погребах, в сарайчиках под полом… А уж если подсмотрел, когда закапывали, тут и работы почти никакой…

То, случайно найденное или уворованное, что можно было носить, обменять на продукты, чаще всего уже больше не попадало в руки их настоящих хозяев. А фотографии, письма, памятки каких-то дорогих и важных для прежних владельцев событий — засушенные веточки, цветы, колечки волос, — вызволенные на свет божий, часто тотчас обращались в прах или, уцелев, начинали такие приключения, которые невозможно придумать и человеку с буйной фантазией… Не избежали общей участи и книги…

— Ира, — спросил Степанов, — ты принесла эти книги для школы?

— Да…

— Спасибо… Эти две я возьму, а эту, — Степанов протянул Ире Евангелие, — снеси обратно.

— Мамка и говорила: не возьмете ее…

— Скажи, пожалуйста, а еще могут быть в городе книги? Особенно учебники?

Ира пожала плечами:

— Я поспрошаю у девочек…

— Тогда уж и у мальчиков, — попросил Степанов.

— Хорошо, Михаил Николаевич…

— Как, Ира, в школу все ребята пойдут?

— Все, — решительно заявила девочка. — Было бы только в чем…

— А у тебя есть в чем?

— Есть… — с сознанием, что ей крупно повезло в жизни, ответила Ира. — Вот только ботинки с маткой… — Она запнулась и виновато посмотрела на Степанова: — С мамкой на двоих. Сейчас приду, мамка в этих же — в магазин… Ну ничего, приладимся! — заверила она учителя. — Михаил Николаевич, а правда, что у самих немцев земля плохая?

— То есть как?

— Они говорили, что земля у нас — пух… На такой хорошей земле должны жить… Эти, как их… — Ира сморщилась, вспоминая трудное слово.

— Арийцы, — подсказал Степанов. Он слышал это от детей уже не раз. Но не разоблачать же перед каждой девочкой и каждым мальчиком в отдельности тупые приемы фашистской пропаганды. Нужна школа!

Степанов встал, нервно зашагал из угла в угол. Сколько раз он слышал и читал о том, чем Гитлер оправдывал необходимость завоевания России! Но сейчас об этом говорила не газета, не радио…

— А фрау у них, Михаил Николаевич, очень красивые! — с завистливым восхищением сказала девочка.

— Понравились? — удивленный, спросил Степанов.

— Понравились…

— Где же ты их видела, немецких фрау?

— Как же! — Ира говорила как о само собой разумеющемся. — Немцы повыбирали самые красивые места на Мыленке, построили дачи, привезли своих фрау…

«На Мыленке. Вкус недурен!» Степанов вспомнил, как до войны их компания проводила на Мыленке целые дни.

— И там ты видела фрау?

— Мамка у фрау работала, а я к мамке в гости ходила… На дачу…

— Что же там мамка делала?

— А все… Полы мыла, подметала, белье стирала… В услужении! — пояснила Ира.

— Вот как!.. — воскликнул Степанов. — Мамка полы мыла, и она — некрасивая, а фрау, которые ее нанимали, красивые!