Лев Константинов - Схватка [Журнальный вариант]

Лес, темный и враждебный, навалился на него со всех сторон. Могучие деревья застыли неподвижно, упираясь верхушками в звездное небо.

Малеванный выбрался на поляну. Он не стал прятаться — Роман выйдет из леса, только когда увидит его. И тот вышел: высокий, статный, широкоплечий. Чуприна отделился от деревьев и зашагал к Малеванному, положив руку на автомат. Это был отработанный жест. Чтобы стрелять, оружие не надо было вскидывать: просто жми на спусковой крючок и сыпь веером от бедра.

Не доходя десяток шагов до чекиста, он остановился, всмотрелся в него и снял автомат.

Малеванный стоял спокойно, он не сделал ни одного лишнего движения, просто стоял и ждал.

Савчук положил автомат на землю, очень аккуратно положил, рядом пристроил маузер, освободил карманы от гранат.

— Ишь ты, целый арсенал прихватил, — белозубо улыбнулся Малеванный. — Ну здравствуй…

— Поперед положи збрую! — потребовал Чуприна.

— Мы же договорились — без оружия, — развел руками лейтенант. — А мне мое слово дорого…

Роман недоверчиво глянул на Малеванного, на весь вид лейтенанта — беспечная поза, дружелюбный взгляд свидетельствовали: говорит правду.

— Добрый вечир, — откликнулся, наконец, бандеровец.

Руки друг другу не подали.

Много лет спустя Учитель сказал о Малеванном: у него были удивительно голубые, добрые глаза. Человеку с такими глазами нельзя было не верить.

Поверил чекисту и Роман. О чем они говорили в ту ночь на поляне? Сейчас уже невозможно воспроизвести весь разговор в деталях. Но, видно, нашел лейтенант самые нужные слова, если вера Савчука-Чуприны в буржуазно-националистическое кредо поколебалась, зазмеились по ней трещины — так раскалывается раскаленный на злом солнцепеке камень, если плеснуть на него чистой родниковой водой.

Уже под утро Малеванный возвратился в райотдел, доложил:

— Все нормально. Савчук вел себя вполне порядочно. Судя по всему, на душе у него кошки скребут. Ищет выхода и не может найти.

Молчаливый Лисовский крепко пожал лейтенанту руку.

— Значит, мы действовали правильно?

— Еще бы! — не без хвастовства сказал Малеванный. — Савчук говорит, что мы своими письмами как плугом по его душе прошлись — все перепахали.

— Где он сейчас?

— Можете меня ругать и наказывать: у Евы…

— Час от часу не легче…

— Товарищ майор, понимаете, какая мысль появилась там, на поляне… Ну, пришел Чуприна, кинул автомат на землю: «Берите меня». Одним бандитом меньше, другие узнают о его выходе из леса, задумаются тоже… Хорошо? Неплохо! Но уж если столько сил на операцию потратили, надо добиться от нее максимальных результатов. Да и Роман на большее способен! В общем он нам больше пользы принесет в лесу, рядом с Реном.

— И поэтому вы его демаскировали, вывели в село?

— Не совсем так, товарищ начальник райотдела. Он ведь и раньше бывал у Евы — никто про то не знал. А сейчас я его просил быть впятеро осторожнее, чтоб даже собаки след не взяли…

Учитель спросил у Лисовского: «Ваше мнение?» Тот решительно поддержал лейтенанта.

— Малеванный поступил совершенно правильно. — И объяснил Учителю: — Дело, по которому я приехал, близится к завершению. И Чуприне может принадлежать в нем далеко не второстепенная роль.

— Я тоже так думаю, — сказал Учитель. И осведомился: — Что же вы предлагаете дальше делать?

Он чувствовал: появился у Малеванного какой-то план, хлопец разумный, может предложить очень стоящие вещи.

— И после нашего разговора Чуприна не повернет оружие против своих — слишком многое связывает его с Реном. Он мне прямо сказал: «Со мной делайте, что хотите, но не стану вам помогать, не надейтесь. Меня — хоть на дуб, а товарищей своих предавать не стану…» Видите как, бандюки лесные для него все еще друзья… Вот и я подумал: надо так дело повернуть, чтобы он сам увидел: не друзья они ему, а враги. Всему народу враги…

Малеванный помолчал, собираясь с мыслями. Он волновался, зная, что от того, удастся ему убедить майора и Лисовского или нет, зависят дальнейшие отношения с Чуприной.

— Пока мы Романа, как бычка на веревочке, в новую жизнь тащим. Он упирается, мы его хворостинками-письмами подстегиваем легонько… Давайте стегнем так, чтобы сам побежал…