Михаил Прядухин - В тени больших вишневых деревьев

В полку творился сплошной хаос: все что-то кричали, куда-то бежали группами и по одному, причем по замысловатой, непредсказуемой траектории. Иногда бойцы сталкивались друг с другом. И если б на эту картину можно было взглянуть сверху, то она бы напомнила школьный учебный фильм про броуновское движение. Вдруг везде погас свет – дежурному на подстанции хватило ума дернуть за рубильник, чтобы не подсвечивать цели для духов.

Все же инстинкт самосохранения запустил костно-мышечную систему, и Серый рванул, не зная зачем, в палатку к связистам, к своему знакомому по кличке Мультик. Ветер засвистел в его ушах, и с этим свистом влетела первая мысль с начала обстрела: «Только бы Мультик был в палатке». Зачем он так срочно понадобился ему в это, так скажем, не очень удобное для встреч время, Сергей не смог бы дать ответа ни тогда, ни сейчас, по прошествии тридцати лет. С первой мыслью у него восстановилась способность рассуждать. И, пока он бежал, понял, что правильно бежит, вспомнив о кэшээмке1, которую видел сегодня днем стоящей возле их палатки. Подбежав к ней, Сергей снял вещмешок с консервами и долбанул им что было сил по броне, прокричав:

– Мультик, ты здесь?! – подкрепив значимость заданного во-проса еще одним ударом все тем же вещмешком с консервами.

Вместо ответа открылся люк десанта. Из него донеслось:

– Давай сюда!

Сергей упрашивать себя не стал, и через секунду он уже сидел в кэшээмке.

– Ты какого хрена стучал? Что, не мог сам залезть? – спро-сил Мультик Серегу, но тот молчал. – И вообще, почему сюда прибежал, а не в бомбоубежище? – не унимался он, заинтере-совавшись неадекватным поведением Пожидаева.

Но тот продолжал молчать и только прислушивался к взры-вам, опустив голову вниз, для чего-то зажав ее с двух сторон

1

Кэшээмка

–

командно-штабная машина на базе БМП.

31

руками. Когда в ответ на обстрел полка начали лупить наши танки и «Гиацинты»1, то Сергей, повернувшись к Мультику

и смотря на него расширенными от ужаса глазами, спросил:

– А это что?…

Все это продолжалось не более двадцати минут, вернее, столько времени моджахеды вели огонь по расположению пол-ка, а наши в обратку чуть ли не до утра молотили из тяжелых орудий по близлежащим сопкам. Так Сергей впервые понюхал пороху. В дальнейшем он увидел, что все молодые солдаты при-мерно так же ведут себя, как и он, и, столкнувшись первый раз

в жизни с войной, делают в штаны от страха. Да и потом страх никуда не уходит, просто с опытом боевых действий солдаты научаются с ним бороться, что позволяет им принимать хоть сколь-нибудь осмысленные решения и, как следствие, действия.

***

На пару дней раньше Пожидаева в полк прибыл новый зампотыл2 подполковник Фурса. Первое, с чего он начал свою деятельность, – это всех блатных и расписных, т. е. поваров, кладовщиков, писарей, банщиков и прочую братию, разместил

в отдельной палатке на прачке, которая была на отшибе. Это Фурса сделал для того, чтоб уменьшить текучку продуктов и военного обмундирования в подразделения, а также пресечь выбивание дедами всяких регалий у писарей и отменить ночные купания личного состава в офицерских саунах, – так сказать, начал борьбу с «коррупцией» местного масштаба.

В принципе, все сколь-нибудь значимые вновь прибывшие офицеры из Союза, начиная с комбата и выше, вначале пред-принимали усилия по борьбе с анархией в полку. Но, побившись как рыба об лед, на той же заднице и садились. Потом, махнув рукой на это дело, они успокаивались, и все шло своим чередом, как и раньше.

Такой поворот был только на руку Пожидаеву. Не пробыв и десяти дней в палатке РМО, он поселился на прачке среди блатных, но все так же оставался приписанным к роте матери-

1

«Гиацинт»

–

дальнобойная

152-миллиметровая пушка.

2 Зампотыл – заместитель командира полка по тылу.

32

ального обеспечения. Отпахав сутки на кухне, теперь он имел один день отдыха, что, конечно же, было невозможно в роте: командиры всегда находили, чем занять свободные руки, хотя Сергей имел законный выходной. Нельзя, конечно, сказать, что на прачке были кренделя небесные. Среди блатной братии тоже были дембеля, дедушки и черпаки, но они не были так сильно обожжены порохом войны, как обычная пехота, поэтому такого беспредела в смысле безумной дедовщины, как в РМО, не было.