Иосиф Берг - Выжить, чтобы жить. Часть вторая романа «Sancta roza»

Вдзинь, вдзинь стучали пули и осколки разрывающихся бомб по железной обшивке вагонов. Хры, хры устало отвечали пробитые деревянные перекрытия теплушек, а-а-а кричали раненые добровольцы внутри вагонов скорее от страха и безысходного отчаяния, чем от боли разорванных мышц. Во время первого налета бойцы переменного состава с отборной бранью колотили в наглухо закрытые ворота теплушек, но их уже никто не слышал. Под вой пикирующих самолетов бойцы взвода охраны НКВД, дружно покинув свой вагон, залегли по кустам с обеих сторон железнодорожного полотна.

В ворота теплушки, громко матерясь и взывая к красноперым, ко всем чертям, бесам, усиленно колотили ногами и добровольцы вагона, в котором ехали авторитеты.

Монотонный рев стервятников, громкий треск спаренных пулеметов, взрывы бомб, взметающие вверх черные с зелеными плешками груды земли, и низко над землей летающие деревья представлялось для пассажиров эшелона стихийным бедствием. А устойчивый въедливый запах гари и передавал ощущение восшествия в нереальный ад.

Затихший душераздирающий вой разворачивающихся самолетов, умолкшие разрывы бомб и град звенящих пуль призывали людей к немедленным и неотложным действиям. Игнорируя установленные запреты командира взвода охраны НКВД, Политика приказал бойцам хозяйственной команды срочно открыть ворота теплушек. В минуты затишья единственно свободные новобранцы хозяйственного формирования батальона принялись сбивать засовы и откатывать ворота с обеих сторон состава.

Алёшин, как и обещал, прямиком побежал к теплушке, в которой ехал Лютик, откатил створку ворот и громко крикнул:

– Всем под вагон, Политика велел!

– А раненым? – раздалось из темноты.

– Раненым – тем более! – не задумываясь, ответил Илья.

Лютик прыгнул первым, за ним Рябой, оба нырнули под вагон и залегли между шпал, к ним присоединились и другие соседи по вагону. Они, скрипя зубами, наблюдали, как из распахнутых настежь соседних скотовозов с грохотом и руганью добровольцы сыпались в разные стороны от состава. Обезумив от страха и отчаяния, не обращая внимания на непредвиденную опасность, люди неслись в лес навстречу вооруженным до зубов охранникам.

– По дезертирам – огонь! – вдруг громким эхом разнеслось по цепи залегших солдат НКВД. На приказ начальника сопровождающей эшелон охраны никто из бежавших в лес штрафников не обратил внимания, пока не раздались первые короткие автоматные очереди на поражение. От ужаса накатившей беды у добровольцев похолодели тела, сковывая ноги и руки. Повторные разрывы бомб, нескончаемый громкий треск зенитных пулеметов за спиной и хлопки автоматных выстрелов впереди окончательно вогнали людей в панику. Новобранцы, не понимая, что происходит, и, не зная, что при этом следует делать, метались от эшелона к лесу и обратно или падали рядом с насыпью железнодорожного пути, закрывая головы руками и трясясь скорее от собственного бессилия, чем от страха. Открыв теплушки, подчиненные Дворникова по его же команде залегли под вагоны, где их застал очередной налет. К ним начали заползать и другие обреченные на смерть, но не потерявшие разума мужчины.

Все время многократных заходов жаждущих крови стервятников с начала и конца состава из всех стволов продолжали грохотать зенитные пулеметы. Один из низколетящих самолетов, получив пробоину, загорелся, протянул несколько метров, вдруг задрал хвост, прощально взревев, упал на железнодорожный путь, уткнувшись носом в насыпь. Взрываясь, выкинул клок черного облака, окончательно отрезав эшелону возможность отхода. Израсходовав весь боезапас на расстрел практически безоружных добровольцев, второй самолет убрался восвояси.

В наступившей тишине из придорожных кустов поднялись бойцы НКВД. Убедившись, что самолет больше не вернется, они осмотрелись по сторонам и направились вдоль состава поднимать в вагоны живых, среди разбросанных на холодной примятой траве грязных, худых, босых, полураздетых неподвижных добровольцев отыскивать раненых и считать убитых. Три воина из взвода охраны по указанию своего начальника направились к взорвавшемуся самолету. Медработники вместе с санитарками из переменного состава бегали от паровоза к концу эшелона, осматривая лежащих на земле и на откосах железнодорожного полотна штрафников, перевязывали легкораненых, переносили тяжелораненых ближе к вагону, в котором ехали сами, укладывая изрешеченных осколками и пулями добровольцев на застеленную брезентом землю.