Александр Тамоников - Выживший на адском острове

Ответил Динер:

– Это, конечно, интересно, но я бы не ставил так вопрос, герр штандартенфюрер.

– А вот здесь вы можете называть меня по фамилии. – Гартнер словно умел читать мысли. – Мой ответ удивит вас. Три месяца назад на местном патронном заводе была произведена модернизация производства, построен дополнительный цех.

Фриз кивнул:

– Мне это известно.

– Это известно всему городу, но никому не придет в голову, что именно там, в отдельном цехе, и собираются эти чудо-снаряды.

– Как? – воскликнул Фриз. – На нашем патронном заводе?

– Да, – рассмеялся штандартенфюрер, – бьюсь об заклад, вы думали, что их производят где-нибудь под Мюнхеном, в горах.

– Так точно. Я бы ни за что не поверил, что снаряды-ракеты делают в Хенсдорфе. Но, насколько мне известно, дополнительный цех не был запущен в эксплуатацию.

– А вы хотели, чтобы о снарядах новейшей мощности знало все население города?

– Нет, но кто-то же должен там работать?

– Там работают особые специалисты. Там же, в цеху, оборудованы комнаты отдыха, душевые, туалеты, столовая, заполнен склад продовольствия, имеются свой повар, врач – там есть все для того, чтобы делать снаряды. Внешне же это – неработающий цех.

– Директор завода, герр Шмиц, тоже не знает о секретном производстве?

– Он и главный инженер Фестер Флейшер в курсе того, что производится в цехе. Руководит же производством начальник цеха, назовем его вспомогателем, Йохан Бремеринг, между прочим, оберштурмбаннфюрер СС. Каждый специалист был утвержден в РСХА. Это надежные люди. Так что патронный завод – еще один объект вашего повышенного внимания, герр Динер. В случае необходимости названные лица могут связаться с вами, но беспрепятственно вы обязаны исполнять только приказ оберштурмбаннфюрера Бремеринга.

Фриз задумчиво проговорил:

– Не могу понять.

– Что? – повысил голос Гартнер.

– В небольшой пристройке – и целое производство новейших снарядов?

– Вот вы о чем. Я оговорился: не производство, а сборочные работы. Все комплектующие были завезены на завод еще при строительстве. А для того, чтобы собрать снаряд, много места и специалистов не требуется. Но – довольно об этом.

Динер спросил:

– Извините за бестактный вопрос, герр Гартнер, вы будете находиться в Берлине?

– Действительно бестактный вопрос. Где я буду находиться, вас совершенно не касается. Но позвонить в кабинет или на квартиру, которую вам покажет Фриз, я могу в любую минуту. А сейчас я выезжаю в Ольденхорст. Не надо меня провожать. Схема и пояснения остаются у вас, они должны храниться в сейфе.

Динер кивнул:

– Да, герр Гартнер.

Штандартенфюрер встал, выкинул руку:

– Хайль Гитлер!

– Хайль Гитлер! – ответили на прощание эсэсовцы.

Вскоре «БМВ» выехала из ворот гестапо и направилась из города.

Влах отсиживался в пещере до темноты. На острове за это время ничего не изменилось. Ночью он напоминал опрокинутое звездное небо: сквозь гарь светились тлеющие головешки, похожие на звезды. Только цвет их был не холодно-голубой, а тепло-красный.

Влах дождался прилива, сбросил цепь, стащил лодку на воду и запрыгнул внутрь. Волной ее бросило на берег, пришлось пускать в ход лопату. Кое-как он отчалил от острова, выровнял лодку и начал упорно грести.

Он миновал остров, теперь представляющий собой большое ровное плато. Не было и намека, что еще утром здесь стоял только что отстроеный городок.

Лодку подхватила попутная волна. Это было кстати. Влаху оставалось только выдерживать направление. Светили звезды, белела большая луна, впереди появилась черная, с редкими огнями полоса суши. На этой полосе угадывалось высокое здание кирхи.

Влах сумел выдержать направление и подошел прямо к причалу, где стоял катер Матиса. Он загнал лодку под деревянный настил, выбрался на берег. Подумал, надо бы затопить, все же в деревне немного лодок, чтобы не заметить чужую, но под рукой не было необходимых инструментов.

Дом Матиса стоял рядом, за невысоким забором. Окна не светятся, видно, спит старый подпольщик. Влах залег у причала в кустах, внимательно глядя на деревню. Никого. В отдельных домах горел свет.

Полосатая роба выделялась в темноте, особенно в свете фонаря. Пришлось заходить со стороны моря. Влах перемахнул через забор. К нему с рычанием подлетела овчарка.

– Блек! Это я. Забыл меня, дружище?

Пес насторожился. Склонил голову набок.

– Блек, это я. Ну, подойди, вот только угостить мне тебя нечем.