В. Беляев - Огонь, вода и медные трубы

За мной, близко ко мне, плыл Петров и было видно, как тугая темно — красная струя крови фонтаном вырвалась из его груди. Эта струя непрерывно расширялась, окрашивая в кровавый цвет воду вокруг него и меня. В него попала пуля, предназначенная мне! В народе говорят, что нет худа без добра. Начал тонуть, остался жив..

Едва мои наги коснулись илистого дна, какая то неведомая сила швырнула меня на поверхность. Почувствовав удар о канат, судорожно, с невероятной силой, хватаюсь за него и, понимаю, что это спасение. До берега совсем недалеко.

Перебирая руками канат, продвинулся к берегу и вот уже ногами задеваю дно Можно идти, а не плыть. Однако, ноги отказываются держать меня и снова погружаюсь в воду с головой. Опять глотаю воду. Снова хватаюсь за спасительный канат и, перебирая руками, добираюсь до берега.

Берег глинистый, скользкий. Ведь в этом месте из воды вышло много бойцов. Они размесили глину. Мои руки скользят по глине. Весь в глине, и лицо, и руки, и обмундирование. Навалился грудью и животом на какой — то валун. Сразу же все, чего наглотался, вышло наружу вместе с остатками не переваренной пищи.

Наверное, так и лежал бы автор этих строк, если бы не комсорг батальона

— Вот твой комсомольский билет! Держи!

— Почему фрицы прекратили огонь? И что это слышится ура справа?

— Первые роты нашего полка провели фронтальную атаку, а левый фланг противника атаковали подразделения 766 полка. Вот фрицы в панике и отступили.

Вот сейчас, когда я набираю на мониторе компьютера свои воспоминания, мне на память пришли слова поэта Николая Тихонова

Читатель догадался, что под словом «вождь» подразумевался Сталин, так как это было написано в те, недоброй памяти, времена.

Но в то время мне было не до стихов. Спрашиваю комсорга батальона

— А что это орет командир роты?

— Не орет, а командует! Кто не получил оружия — получить! Приготовиться к построению! А что это ты, как вареный? Чего разлегся? А что это за жижа вокруг тебя?

— Чуть не утонул!

— Чуть не считается! Если до Берлина идти, знаешь, сколько таких переправ будет?

— Сколько?

— Сто, а может быть и тысяча!

— Еще одну такую переправу мне не пережить!

— Еще как переживешь! Беги, получай оружие и скорее в строй! Иначе тебе худо будет!

— В колонну по три, становись — гаркнул ротный.

С трудом встаю на обессиленные ноги и ковыляю в строй. Такое впечатление, что в ногах газированная вода. Ноги, как бы пружинят и подгибаются при каждом шаге

Через некоторое время, рота вливается в походную колонну полка и, бесконечная серая лента двинулась за отходящем противником. Мне стало казаться, что ничего необычного не произошло. Вроде, как шли, так и идем. Все идет отлично. Все же опустевший желудок давал о себе знать. Ужас, как мне хотелось есть, но надо идти к новым боям, к новым переживаниям. Такая жизнь на фронте, а тем более на передовой.

Наш марш после переправы закончился на передовой..

Сначала лирическое отступление. Вспоминаю песню первых послевоенных лет. В этой песне есть такие слова:

— Ишь, ты — сказали ребята — видно парень быть первым привык!

— Ах! Сказали девчата — сразу видно — фронтовик!

Людей, которые были на фронте, называли — фронтовиками.

А теперь разберемся, что такое фронт. Пишущий эти строки, кроме фронта, где он был на передовой, также обучался в военном училище несколько лет, закончил его с отличными оценками по всем предметам, кроме физподготовки — так в армии называются занятия физкультурой.

В военных училищах курсантов, которые имели отличные оценки по всем предметам, кроме физподготовки, называли теоретиками Вот и мне приклеили этот ярлык. Но обиды за это прозвище у меня не было. Короче, у меня имеется достаточно знаний Боевого устава, для дальнейшего повест вования.

В отношение термина «фронтовик».Так получалось, что многие офицеры и бойцы становились постоянными (штатными) фронтовиками. Получит человек ранение, подлечат его и опять на фронт. А в это время в тылу офицеры служили и не знали, что такое свист пуль, вой снарядов. Это вызвало недовольство и ропот у многих фронтовиков. Видимо это дошло до Сталина и, появился приказ, по которому каждый офицер должен не менее двух месяцев повоевать на фронте. В военном училище, где проходило мое обучение, шесть офицеров были направлены на фронт. Вернулось только четыре человека.