В. Беляев - Огонь, вода и медные трубы

И тотчас хор голосов начал наперебой хвалить меня. То, что перед ними хороший парень заявляли все стоящие в очереди. Никогда, ни до этого случая, ни после него, мне не доводилось слышать столько похвал в свой адрес. Мне это так понравилось, что ставлю автомат на предохранитель, закидываю его за спину и, начинаю черпать воду. В котелке, который появился из колодца, была какая — то жижа, а не вода, отжав ее языком, проглотил немного воды. Остальное выплюнул. Сразу стало легче.

Приехала кухня. Все выстроились к ней в очередь. У меня котелка не было. Коломицын закончил еду и дал мне котелок и ложку. Но поесть толком не успел. Прозвучала команда.

— Строиться!. В колону по три становись!

Торопливо выплескиваю недоеденный суп и отдаю котелок и ложку Коломицыну..

— Шагом марш!

Строй скрылся в темноте.

Иду следом, но никого нет. Куда они пошли? Темень непроглядная Страх обуял меня! Куда идти? Прямо, направо, налево? Зашагал наобум в темноту ночи. Вдруг, рядом со мной оказался офицер. Обращаюсь к нему с вопросом. Он жестом указал, чтобы шел за ним

Шли мы долго. Ни одного слова. Начинаю паниковать — ни немец ли это? Почему молчит? Может быть, не знает русский язык — вот и молчит! Очень страшно мне стало. Не заметно отстаю от него и оказываюсь в поле. Хлеб скошен. Натыкаюсь в темноте на скирду. Будь, что будет! Залезаю в скирду и, крепко засыпаю

Проснулся, вылез из скирды. Ярко светит солнце. Смотрю на поле и с удивлением вижу нашу роту.

Первым делом отыскал Зайцева. Нашей обоюдной радости не было предела.

— Зайцев! Расскажи мне толком, что ты делал, когда меня допрашивали гвардейцы?

— Что, что! Пополз следом, вот что! А как услышал, что тебя хотят пристрелить эти из 46го, ну думаю, к ним не поползу. Напрямик в расположение 740го. А потом старшина нагрузил меня винтовками, еле их приволок в тот лесочек, где кухня нас кормила. А как поели в колонну по три и сюда. Морды у всех — хуже некуда. Негры да и только!

Приехала кухня. За отсутствием котелка еду мне дали в каску. Поели. Надо умыться. Пошел к ручейку, который протекал не далеко. Думаю — сейчас умоюсь. Наклонился над ручьем и в ужасе отпрыгнул от него. Из воды на меня смотрело какое-то безобразное чудовище. Панический страх овладел мною. Но вдруг меня осенило — да это же моя физиономия! Опять подошел к воде и, преодолевая отвращение, осматриваю себя в зеркале воды. Лицо черное и на нем вертикальные кровавые полосы. Это следы недогоревших стеблей пшеницы. Ведь мне пришлось ползти, уткнув лицо в землю. Волдыри, которые были на лице, раздавлены и, вытекающая из них жидкость, оставила грязные следы. Умываться было очень болезненно. Всякое прикосновение к лицу вызывало страшную боль. Все — таки умылся и пошел к роте. Снова команда: — Рота, в колонну по три становись! И снова поход. И снова вперед.

Меня очень интересовало, как будет освещен этот бой в сводках Советского информбюро. Мне было совершенно ясно, что такой тяжелый бой, который вела наша рота, обязательно будет достойно освещен в печати. Закрывал глаза и видел, как в газете пишут. 9 рота, преодолев поле с пылающей пшеницей, атаковала противника и захватила его первую траншею. Противник не смирился с потерей своих позиций и, контратаковал 9 роту. Эта контратака фрицев была отбита.

Когда появилась свежая газета, дрожащими руками развертываю ее и, впиваюсь в информационную сводку. Однако, ничего об этом бое сказано не было. В газете говорилось, что на остальных участках Брянского фронта шли бои местного значения. Этот термин «бои местного значения» означает, что ни одна из сторон не имеет значительных успехов и позиции переходят от одной стороны к другой. Это самые тяжелые и кровопролитные бои.

Почему упоминается Брянский фронт? В этот период наша дивизия действовала в составе этого фронта.

Одни бойцы возмущались тем, что этот бой не нашел отражения в печати, а другие не обратили никакого внимания на эту вопиющую несправедливость.

Так закончилась эта эпопея. Рота пошла вперед к новым боям, Но об этом расскажу в других главах своего повествования!

Начну эту главу с приятного события — нам выдали новые шинели. Это были не шинели, а просто роскошь, как казалось нам.