Николай Стариков - Ваше благородие

— Четыре бойца во главе с ефрейтором, — ответил Шведов.

— Поторопился ты с отправкой, кажется. Рассказать, в каких случаях нужна спешка?

— В курсе. Что предпримем? — не ответил Анатолий на шутку Бодрова.

— Разверните первую роту фронтом на север в готовности остановить противника и совместно со второй уничтожьте объединенную бандгруппу.

— Вторая рота как окажется здесь?

— Пусть она цепью с интервалами до пятидесяти шагов и головными дозорами движется позади банды метрах в трехстах. Когда банда войдет в боестолкновение с первой ротой, она окажется в окружении. Жаль будет капитана Фесселя.

— Нашел о ком жалеть.

— Как знать. Он мне многое не сказал. Разведывательному отделу было бы над чем поработать. Теперь не знаю, как Кавригина будем успокаивать.

— Не обязательно ему сообщать об этом.

— Как же! У меня не было от него тайн, и у него по отношению ко мне. Что есть, то и есть.

Дузель не пожелал проявить мужество и отвагу при преодолении водной преграды. Он не утонул, хотя плавал еле-еле, не пропал без вести. Когда лодка превратилась в обыкновенную резину, он благоразумно решил возвратиться назад и вновь попытаться переправиться через реку на бревне, которое он присмотрел как резервное средство передвижения по воде. Дерево оказалось сырым, тяжелым, сучковатым. Когда в мокрой и липкой одежде майор с трудом подкатил бревно и оно оказалось на плаву, на противоположном берегу загремела чертова музыка сплошных выстрелов. Ее аккорды то затихали, то вновь грохотали с удвоенной силой, постепенно удаляясь вправо вдоль берега. Наконец интенсивность стрельбы спала, затем постепенно как бы растаяла в тишине. Тут же возникла удручающая мысль: «Некогда храбрый батальон перестал существовать окончательно». Дузель сел на прибрежный песок. Перед глазами река медленно катила мутные волны. Он бессмысленно смотрел на воду, темный противоположный берег, не зная, что предпринять. Из оцепенения вывел вопрос, заданный по-немецки:

— Господин майор, это вы?

Дузель обернулся, перед ним стоял заросший щетиной детина с немецким автоматом в руках. Майор уже видел однажды этого человека возле своей палатки. Тогда их много крутилось вблизи. На него он обратил тогда внимание из-за богатырского вида.

— Я понимаю по-русски, — ответил майор.

— Ваши, похоже, напоролись.

Дузель промолчал. Вновь посмотрел на противоположный берег.

— Как тебя зовут? — не поворачиваясь, спросил он.

— Хведот! Идем со мною. Уже утро, могут подстрелить с того берега, — потянул верзила за руку майора.

Когда подошли к бывшей его палатки, возле нее толпились десятки вооруженных людей, одетых кто во что горазд. Увидев немецкого офицера, люди подтянулись, сидевшие и лежавшие поднялись. Дузель посмотрел исподлобья на разношерстную команду.

— Кто у вас главный? Подойти ко мне.

Подошли шесть человек, в том числе Федот.

— Федот у вас главный командир, — сказал майор. — Сколько человек в отряде? — обратился он к назначенному командиру.

— Да кто знает? Никто не считал.

— Вы командир роты. Сформируйте два взвода по три отделения в каждом, назначьте командиров и доложите мне.

С этими словами Дузель вошел в палатку, из оставленного на прежнем месте ранца извлек сухое белье, переоделся, лег. Захотелось уснуть, но вошел Федот, доложил:

— Рота готова!

Майор вышел. Действительно, перед ним стояли два взвода вооруженных боевиков.

— Докладывайте, — обратился он к Федоту.

— Я не знаю как.

— Есть кто-либо из командного состава Красной Армии? Выйти из строя.

После минутного молчания из передней шеренги шагнул с автоматом IIIIITT на шее среднего роста располневший боевик.

— Старший сержант. Был помощником командира взвода, — представился он.

— Вы можете доложить о построении?

— Конечно.

— Докладывайте.

— Рота, слушай мою команду! — зычным голосом выкрикнул бывший помкомвзвода. — Равняйсь! Смирно! Това… Извините. Господин майор, рота по вашему приказанию построена.

Докладывает старший сержант… — остановился он, не назвав свою фамилию.

— Старший сержант — ваш новый командир роты, — сказал майор, — Федот — его заместитель. Командиру роты переформировать подразделение так, чтобы первый взвод был вооружен только автоматами, второй винтовками. Безоружных переместите на левый фланг взводов. После этого командованию роты и взводов прибыть ко мне в палатку.

С этими словами Дузель возвратился на свое ложе. Возле палатки слышались голоса: «Мне к майору», «Чего делать?», «Я старшина». Раздался глухой удар, матерщина.