Александр Авраменко - Багровый дождь

Короткий взгляд на карту — впереди Варваровка. Поднимаемся на холм, и точно — вдалеке, километрах в пяти от нас, среди множества тополей видны аккуратные крыши домов, а ещё — сплошные ряды траншей и колючей проволоки… Твою ж мать! Населённый пункт превращён в мощный оборонительный узел. Но не останавливаться же?!

— Давай вперёд, Коля! Полный газ!

Вылезаю из башни по пояс и машу флажками, привлекая внимание своих танков. Они послушно перестраиваются, образуя знаменитый немецкий клин, на острие которого нахожусь я, а по бокам идут защищенные семидесяти восьми миллиметровой бронёй ленд-лизовские гостинцы. В середине строя лёгкие машины…

— Огонь!

БА-БАХ! Клац, дзинь, клац, БА-БАХ!

— Беглый огонь! Стрелять без команды!

Следуя моему примеру, танки батальона открывают стрельбу с такой скоростью, с какой только могут бить их орудия. Следом подтягиваются остальные машины бригады. Трещит рация, это комбриг:

— Давай, Столяров, веди нас! Бей гадов!

Далеко впереди, в двух километрах, суетливо копошатся немцы, выкатывая на прямую наводку нашу смерть, восьмидесяти восьми миллиметровые зенитки. Но наша пальба достигает поставленной цели: расчеты не выдерживают и бросаются в укрытие. Удачное попадание опрокидывает одну из зениток, и она утыкается стволом в землю. Вздымается пронизанный искрами мощный взрыв, разносящий в клочья всё вокруг — кто-то угодил в склад боеприпасов. Не своим голосом я реву:

— Вперёд, Коля, ВПЕРЁД! ОГОНЬ! НЕ МОЛЧАТЬ! ОГОНЬ!!!

Багровая пелена застилает мои глаза, то САМОЕ, жуткое состояние, когда я не человек, а что-то, созданное для убийства. Мозг работает, будто швейцарский хронометр, фиксируя всё вокруг, сознание как бы предугадывает действия противника, Сейчас меня не остановить никому! Ни Богу, ни Дьяволу, ни человеку!

— Стой!

Танк замирает на мгновение, и тот час впереди, на том самом месте, где мы только что могли быть, вздымается в небо мощный разрыв, барабанят по броне земля и осколки.

— Вперёд!!!

Рассерженный рёв дизеля.

— Лево, два! Огонь!

Разрыв сдувает с замаскированной самоходки сено, и «штука» вспыхивает чадно-синтетическим пламенем.

— Вперёд, Коля, вперёд!

Навстречу выскакивает пехотинец в мышиного цвета мундире, в руке что-то напоминающее громадную воронку. Коротко тарахтит башенный пулемёт, и фашист исчезает под гусеницами. Поворот по улице — прямо перед нами баррикада, из-за которой торчит ствол зенитной счетверенной установки. Она изрыгает огонь, но я разражаюсь про себя жутким смехом — на что они рассчитывают, сволочи?! Что-то рвётся, пронзительный визг проползающего под днищем ствола, на мгновение режущий уши. Гремят пулемёты. Все три: башенный, стрелка-радиста, кормовой. Струи трассеров полощут вдоль улиц деревни.

— Вперёд, Коля! Дави!!!

«КВ», словно чудовищный дракон из легенд, которые так любила нам рассказывать мать, рвётся вперёд. Моя ненависть, моя ярость будто подстёгивает стальное чудовище, и танк кажется воистину неуязвимым для врага… С грохотом рушатся деревянные балки амбара, из которого торчит ствол, увенчанный массивным набалдашником, скрежет раздавленного грузовика, чадное пламя горящего фашистского танка…

Мозг словно киноаппарат — фиксирует мгновения боя и тут же стирает их до поры до времени… Всё придёт потом, а сейчас — ВПЕРЁД! Там мелькают фигуры в ненавистном обмундировании, они падают под огненными жалами трассеров, скрываются в столбах разрывов, а мы мчимся вперёд, на запад! Дали прикурить! И тут… Жалобный взвизг металла, кажется, что танк вскрикивает от боли и замирает… Попадание?! Нет! Дизель по-прежнему рычит, но машина начинает ползти назад. Вначале медленно, а затем всё быстрее и быстрее. Разворачиваю панораму, но ничего не могу разглядеть, и тут толчок, «КВ» замирает.

— В чём дело, Коля?!

— Трансмиссия, товарищ майор! Коробка! Вал, видно, оборвало…

Изо всех сил, от бессильной злобы бью по стенке башни, в ушах треск рации:

— Столяров! Что случилось?! Попали?!!

Делаю глубокий выдох, пытаясь успокоиться, затем докладываю:

— Коробка передач накрылась, товарищ комбриг. Мехвод докладывает, что оборвало первичный вал. Двигаться не могу.

Ответную речь Тимофея Ивановича выслушиваю с большим уважением, поскольку ТАК ругаться не умею. Он проходится по адресу создателей КПП и тем, кто её изготавливал. Ещё бы! В такой момент потерять грозную боевую машину не по вине врага, а из-за обычной поломки…