Вячеслав Репин - Хам и хамелеоны

– Где вы лечитесь? – помедлив, спросила Нина.

– В Морозовской больнице. Нам предлагают в Республиканскую лечь… это на Ленинском проспекте, у них лучше условия, но драть там с нас будут, как с иностранцев. Тысяч двадцать, как минимум, придется отдать. Долларов, конечно… Есть и другие клиники, но там еще дороже… – Помолчав, Аделаида добавила: – Теперь всё есть – лекарства, условия, врачи хорошие. Были бы деньги…

– Как же другие выходят из положения? – задумчиво спросила Нина.

– Не знаю. Каждый по-своему, наверное. Кто-то квартиру продает, кто-то в долги влезает, кто-то спонсоров ищет, милостыню просит… Да ладно, не всё так фатально. Ляжем в Морозовскую, а там будет видно…

– Если вы живете на содержании у этого человека, почему он вам… не помогает? – осторожно поинтересовалась Нина.

– Не могу же я посадить ему на шею всех своих родственников.

– Но ведь это больной маленький ребенок!

– Господи, всё очень сложно, всего и не расскажешь… У меня ведь тоже есть принципы. Ничего, как-нибудь выкрутимся.

Взглянув на часы над барной стойкой, Аделаида всплеснула руками.

– Уже половина девятого! Мне нужно идти. Ты извини, ради бога! – неожиданно перешла она на «ты».

Нина подозвала официанта, чтобы расплатиться. Аделаида, не дожидаясь, пока он подойдет, вытащила из кошелька пару купюр, положила на стол, несмотря на Нинины протесты, и, на ходу попрощавшись, полетела к выходу.

В безлюдном отделениистоял тяжелый больничный запах. Медсестра за столиком перебирала склянки при свете настольной лампы. В противоположном конце коридора две женщины в белых халатах выводили из процедурной мальчика. Тот с трудом передвигал забинтованные ноги…

С некоторым замиранием в груди Нина шла по коридору, поглядывая на номера палат, и в ту самую секунду, когда взгляд ее наткнулся на нужную дверь, она вдруг начисто лишилась уверенности в себе и повернула назад. Она спустилась в вестибюль, сняла бахилы, забрала в гардеробе пальто и вышла на улицу, решив ждать, как и договаривались, на выходе, возле скамеек и клумбы…

Накануне вечером Нина позвонила Аделаиде, чтобы обрадовать ее хорошей новостью. Знакомый педиатр пообещал организовать консультацию у известного гематолога, который будто бы даже согласился забрать ребенка в свое отделение и провести полное обследование, причем без каких-либо «компенсаций», раз уж не было полной ясности в том, нуждается ли малыш в лечении вообще. Педиатр выдвинул единственное условие: он хотел предварительно ознакомиться с Сережиной историей болезни.

За истекшую неделю мальчика успели положить в Морозовскую больницу, и все его документы, естественно, находились теперь там. Нина попросила Аду забрать их хотя бы на время, чтобы снять копии, но та неожиданно воспротивилась.

Гематолог из Республиканской детской больницы работал по совместительству в клинике Румянцева. Казалось бы, чего еще желать? Но Аделаида вдруг заупрямилась: от Нининых благодеяний наотрез отказывалась, бескорыстную помощь принять не хотела или просто не верила в нее. Нина настаивала, просила о встрече, хотела еще раз всё обсудить с глазу на глаз…

Аделаида показалась в дверях больницы с получасовым опозданием. И едва она быстрым шагом приблизилась к скамье, как Нина сразу уловила исходящее от нее недоверие, которое почувствовала еще по телефону.

– Из окна увидела, что ты уже здесь. Извини, не могла раньше выйти, – сказала Адель. – Холод какой, околеть можно!

– На солнце тепло. А я ведь чуть, было, не… – увидев вопросительный взгляд Ады, Нина поняла, что не должна говорить, что уже поднималась в отделение, подкупив дежурную коробкой зефира в шоколаде. – Ну что там происходит?

Адель опустилась рядом на скамью и покачала головой.

– Врач, с которым я хотела познакомить тебя, порядочный человек, ручаюсь, – тихо сказала Нина.

– Не в этом дело.

– Он со мной сегодня хотел приехать.

– Сюда?!

– Да. Но я подумала, что неловко ведь могло получиться. Здесь же свои врачи. Еще обиделись бы за недоверие… Еле отговорила его.

– Зря ты всё это затеяла, Нина, – уныло произнесла Адель.

– У тебя «стрелка» на чулке… внизу, посмотри, – заметила Нина.

Адель посмотрела на ногу.

– Чертовы тумбочки! А ты бы видела детишек! Как зверюшки на приеме у ветеринара. Такие смирные, послушные… затравленные.

– Ты смогла забрать бумаги? – спросила Нина.

– Пока нет. Думаю, стоит мне об этом заикнуться, как начнут голосить – куда да зачем? Мы, дескать, вам навстречу пошли, на обследование взяли, а вы…