Даниил Веков - Крымская весна. «КВ-9» против танков Манштейна

Зато «сорокапятки» поражали панцеры без проблем – те оказались как на ладони. Можно было стрелять на выбор, щелкать одного за другим как орешки. Особенно не повезло экипажам Pz.38 (t). Немецкие танкисты на чем свет кляли хрупкий чешский металл – тот легко кололся даже от легкого, скользящего удара. И острая стальная окалина больно резала незащищенные лицо и руки панцер-гренадеров, а тяжелые болты, на которых крепились броневые плиты, вылетали из гнезд и калечили членов экипажа – не хуже светских снарядов. Чешские машины от прямого попадания разваливались буквально на глазах… Для Pz.38 (t), впрочем, как и для многих «двоечек», удар 45-мм болванки оказывался смертельным.

Гитлеровцы, не ожидавшие столь точного и плотного огня, стали отходить. Первыми развернулись и покинули поле боя «ганомаги» с пехотой – их уничтожили бы еще быстрее, чем панцеры, за ними начали отползать уцелевшие «чехи» и «двойки».

Противник повернул назад, значит, пора нанести решающий удар. И подполковник Лебедев приказал экипажам КВ: «Вперед, ребята!» Семь «Ворошиловых» дружно пошли в атаку. А вместе с ними – и десять Т-26, для поддержки…

Майор Небель, внимательно наблюдавший за началом боя со своего КП, тихо выругался: опять эти неистребимые Т-60! Скачут по полю, носятся, прыгают, как кузнечики, поди попади в такой…

Появлению «шестидесяток» он сначала не придал большого значения – десять Т-60 против его восемнадцати панцеров – это несерьезно! Вот дадим пару залпов, и они наверняка откатятся назад. Так и вышло: советские машины, так и не вступив в ближний бой, резко развернулись и стали удирать. Небель даже пожалел, что не удалось подбить хотя бы три-четыре машины – было бы что записать на счет батальона. А так – слишком легкая победа…

Но неожиданно выяснилось, что отступление – лишь ловкий маневр. Т-60 разошлись, и по панцерам ударили пушки, прятавшиеся в засаде. Вот это было по-настоящему неприятно. Откуда у русских артиллерия? Ведь нас уверяли, что советские батареи давно разбиты «юнкерсами» и «хейнкелями». Два дня немецкие самолеты висели над передним краем Крымского фронта, утюжили, вбивали в землю орудия, в том числе и противотанковые… А тут – целая батарея «сорокапяток»!

Небель не знал, что подполковник Лебедев благоразумно спрятал пушки в саду, укрыл под деревьями. Как будто предчувствовал. Это сказался военный опыт: Виктор Васильевич знал, что гитлеровцы первый удар всегда наносят по артиллерийским дивизионам. Что правильно – надо сначала выбить ПТО, убрать главное препятствие на пути панцеров. Конечно, противотанковые гранаты тоже способны доставить массу неприятностей, особенно если – прямо под гусеницы, но это – в ближнем бою, а до него еще надо добраться. Советские же орудия, особенно отличные 76,2-мм Ф-22 или 122-мм гаубицы М-30, поражали немецкую бронетехнику на приличном расстоянии. Вот и следовало вывести их из строя в первую очередь…

Немецкие летчики постарались на славу – после многочисленных ударов с воздуха артиллерии в первом эшелоне почти не осталось. Стояли-то батареи практически на открытом месте, даже не прятались… Да и как укрыться в голой степи, как замаскироваться? К тому же немцы за два месяца, пока на Акмонайском перешейке длилось затишье, хорошо изучили расположение частей Крымского фронта, разведали все КП, штабы, узлы связи… Ну и артиллерийские позиции, само собой. Поэтому «юнкерсы» работали предельно точно – что называется, каждая бомба в цель.

Четыре же «сорокапятки» уцелели: немцы их не заметили, пролетели мимо. И теперь батарея вступила в смертельный бой, выбивая один панцер за другим…

Не прошло и пяти минут, как всем стало понятно, что танковая атака захлебнулась, пора отступать… Бой, по сути, был проигран. И тогда Клаус Небель двинул в наступление свой главный резерв – роту средних танков. Он совсем недавно получил семь Pz.III и в дополнение к ним – шесть Pz.38 (t) и Pz.II. Плюс «тройка» для самого господина майора. Итого – четырнадцать новых панцеров.

Хоть и не полная средняя рота, но сила серьезная. Впрочем, намерения у него тоже были более чем серьезные: взять-таки Арма-Эли! Иначе позора не оберешься: припомнят прежние неудачи и снимут с батальона. И это, считай, будет точно конец карьеры.

Небель связался по рации с командирами передовых рот и приказал ждать подмоги. «Двоечки» и «чехи», кто уцелел, вышли из-под обстрела и замерли в неподвижности. На поле уже пылало пять немецких машин – результат слаженной работы советских артиллеристов. Черный дым низко плыл над землей, стелился над размокшей пашней. Но шоссе на Керчь не было забито горящей техникой…