Игорь Срибный - Даша из морской пехоты

За ее спиной стоял четвертый – она чувствовала затылком его дыхание. И он мешал ей, поскольку она не могла его контролировать.

– Встать! – заорал бандит, которого она должна была узнать, хватая ее за рукав жакета.

Сауле выхватила пистолет и выстрелила ему в лицо. Тут же упала на пол и, перекатившись, встала на одно колено. Теперь все бандиты были у нее на виду.

– Кто вы? – повторила Сауле свой вопрос.

– «Лесные братья»! – сказал тот, что стоял ранее позади нее, и Сауле поняла, что он у них старший. – Пятрас сказал, что приехала хозяйка этого хутора, и мы пришли, чтобы увести тебя в лес и казнить!

– Вы лесные лопухи, а не братья! – с презрением сказала Сауле. – Я бы оставила вас в живых, но вы ведь снова заявитесь сюда. Или убьете исподтишка… Верно?

– В лесу знают, что мы пошли к тебе! – неуверенно пробурчал старший. – Тебе все равно не уйти от возмездия.

– Сдается мне, что твоя банда только из вас четверых и состояла! – ухмыльнулась Сауле и трижды нажала на спуск.

Она стреляла в сердце каждому, чтобы не марать кровью вымытый ею пол.

Ох, как пригодился ей велосипед! Она взваливала тела на раму и по одному вывозила за соседскую усадьбу, к реке. Разбросав тела, она постреляла из их автоматов, чтобы вокруг тел валялись гильзы, а затем каждый труп прострочила очередью. Оружие она бросила рядом с телами.

Сауле хотела один МП-40 взять себе, но оставила эту мысль. Теперь у нее было более ста патронов к «Люгеру», а автомат слишком громоздкая вещь, чтобы прятать его в доме.

Она знала, что завтра к ней обязательно придут, и пистолет с патронами спрятала под корнями ивы на берегу реки.

Небо на востоке стало медленно сереть, когда Сауле отправилась спать.

Около полудня во двор вошли солдаты и офицер с погонами старшего лейтенанта.

Сауле вышла им навстречу. Она увидела обалдевшие при виде красавицы-литовки глаза офицера и улыбнулась ему.

– Вчера ночью неподалеку от вашего дома была перестрелка! – выпалил лейтенант. – Вы слышали…

– Патшему би нам не пагаваритт об этом в доме? – Сауле снова улыбнулась и сделала приглашающий жест рукой.

Они прошли в гостиную, и Сауле поставила на стол бутылку вина.

– Вам, наферна, нужна сматреть мои документы? – спросила Сауле, протягивая офицеру свой ридикюль.

Пока офицер изучал ее бумаги, Сауле ловко вспарывала банки с консервами…

– Вы обязаны были в трехдневный срок встать на учет в военной комендатуре! – лейтенант пытался подлить строгости в свою речь. Но это у него слабо получилось. – Вы же офицер, Инга…

– Ах! – всплеснула руками Сауле. – Вы сами сказали, что сдэс стреляют. А я одинокая женщина… Мне страшно!

В окно она увидела солдат, которые топтались во дворе.

– А солдат вы могли бы чем-нибудь занять, пока я накормлю вас обедом… – нежно проворковала Сауле…

Дальше события развивались бурно, с какой-то катастрофической быстротой. Офицер вышел и приказал автоматчикам осмотреть хозяйственные постройки и сад и дожидаться его у машины, а сам возвратился в гостиную. Они пили вино и ели консервы… Захмелевшая хозяйка прильнула к красавцу-офицеру, и тот, за долгие годы войны соскучившийся по женской ласке, не смог устоять. Взяв красавицу Ингу на руки, он понес ее в спальню, где и показал ей всю свою молодецкую удаль. Трижды он порывался уйти. Но, встав с кровати, он видел разметавшуюся в обворожительной наготе хозяйку, кустик рыжеватых волос между ее ногами, и как зверь бросался в новую битву.

Совсем обессилев, офицер на дрожащих ногах шагнул к стулу, на который повесил свое обмундирование, и даже успел надеть подштанники…

Но ненасытный зверь проснулся в Сауле. Она не пожелала расставаться с неистовым русским. Спрыгнув с кровати, она упала перед ним на колени и, оторвав резким движением единственную пуговицу с подштанников, сорвала их с бедер русского. Взяв в руки поникшее хозяйство офицера, она стала покрывать его поцелуями, а потом раскрыла рот и начала легонько посасывать его…

Лучше бы она не делала этого… Для деревенского парня такое проявление страсти было чем-то постыдным, неслыханным, омерзительным, диким…

Он был настолько потрясен, что, выхватив из кобуры пистолет, выстрелил в эту извращенную самку…

Пуля вошла Сауле в голову, некрасиво забрызгав кровью ее шикарные волосы цвета вымытой дождями пшеницы…

«Красная звезда» со статьей Горяинова о Даше и Андрее действительно попала Даше в руки, но спустя месяц после ее публикации. Она с замиранием сердца читала слова Андрея о ней – Даше Ракитиной, для которой мир в один день разделился на прошлое – то, что было еще вчера: окончание техникума, новое платье к выпускному балу, практика в поселковом госпитале, мечты о будущем… И войну. То, что называлось войной, обрушилось на нее необходимостью выбора. И выбор между жизнью и смертью для Даши оказался простым, как дыхание.