Сергей Бортников - Путь командарма (сборник)

Еще большая неудача случилась на стыке с 21-й армией, где противник в ночь на 2 сентября силами одного полка 260-й пехотной дивизии форсировал Десну и захватил плацдарм на ее левом берегу.

Потапов считал, что это создает непосредственную угрозу выхода противника в тыл всей нашей черниговской группировке войск и приказал недавно назначенному командиру 15-го стрелкового корпуса полковнику Бланку ликвидировать плацдарм силами 62-й стрелковой дивизии и переданной в его подчинение 204-й воздушно-десантной бригады.

В 17 часов 2 сентября 1941 года Михаил Ильич лично повел своих воинов в атаку. В ходе скоротечного боя им удалось выбить фашистов из нескольких населенных пунктов, но при этом и сам полковник был сражен автоматной очередью и, не приходя в сознание, умер.

Несмотря ни на что Кирпонос продолжал требовать от командарма Потапова «точного выполнения приказа Верховного главнокомандующего об удержании Чернигова во что бы то ни стало». Выполняя это далеко не самое разумное распоряжение, в течение последующих четырех суток Михаил Иванович неоднократно поднимал оставшиеся войска в атаку, но все время безуспешно.

Положение 5-й армии быстро становилось критическим.

На правом фланге войска 15-го стрелкового корпуса, обессиленные непрерывными боями с превосходящими силами противника, вот-вот могли оставить Черниговский район.

На левом – ее части еле сдерживали пополнившуюся свежими силами ударную немецкую группировку, которая перешла в наступление с окуниновского плацдарма в северном и северо-восточном направлениях.

Только незамедлительный отвод войск с днепровского выступа на рубеж Десны мог спасти их от окружения и полного разгрома. Именно с таким предложением генерал Михаил Иванович Потапов вечером 5 сентября снова обратился по ВЧ к командующему фронтом, но получил от него категорический отказ.

А уже на следующий день командующий ЮЗФ распорядился нанести ответные удары по обоим флангам противника (с севера – силами 5-й армии, с юга – 37-й генерала Андрея Андреевича Власова, недавно получившего повышение с «благословления» самого Хрущева – так сказать, за успешные действия в начале войны) и, разгромив окуниновскую группировку, отбросить неприятеля за Днепр. Очевидно, на такой отчаянный шаг Кирпоноса подвигло категорическое требование Ставки В ГК – любой ценой удержать Киевский район, днепровский рубеж и город Чернигов.

Осуществление контрудара намеченными для этого силами (195-й, 215-й и 295-й стрелковыми дивизиями) в условиях продолжавшегося сильного нажима противника на оба фланга армии представлялось генералу Потапову делом крайне рискованным. Он правильно полагал, что противник не станет двое суток пассивно ожидать перехода наших войск в наступление и сам нанесет упреждающий удар до 8 сентября. Но хочешь ты этого или не хочешь, а приказ надо не обсуждать, а выполнять. Причем – беспрекословно, четко и в срок!

Командарм спешно начал перегруппировывать свои силы в наступательном порядке. Но не успел этого сделать, ибо противник, как и предполагал Потапов, сам бросился в атаку.

Советские войска один за другим стали оставлять подготовленные оборонительные рубежи.

Вот тогда-то военный совет фронта наконец прислушался к голосу разума и стал просить у Ставки разрешения на отвод 5-й армии на рубеж Десны. Для переправы предполагалось использовать постоянные мосты, расположенные южнее и юго-восточнее Чернигова, понтонные – у Славино и Ладинки [139], а также корабли речной флотилии.

Только теперь операция больше напоминала не организованный отвод, а прорыв из окружения, который Потапов был намерен совершить в своих лучших традициях – с одновременным нанесением ударов по обеим фланговым группировкам вермахта. Логика его действий была простой. Мол, если контрудары и не приведут к разгрому врага, то, по крайней мере, хоть задержат его продвижение и не дадут возможности полностью окружить советскую группировку…

Германия.

Апрель 1944 года

26 марта 1944 года советские войска восстановили государственную границу СССР в прежних, довоенных, пределах.

Сообщение об этом радостном для пленников событии в лагерь принес все тот же Вронский.

Потапов тоже хотел присутствовать на встрече, чтобы лично задать астрологу несколько интересующих его вопросов, но ставший в последнее время очень осторожным и подозрительным, Сергей Алексеевич просьбу не удовлетворил, предпочтя общаться с Ковиным тет-а-тет.