Сергей Бортников - Путь командарма (сборник)

– Служу Советскому Союзу!

– Присядьте…

– Спасибо!

– Мне вот что хотелось бы узнать, многоуважаемый Георгий Константинович… Каким вы находите сегодняшнее состояние наших вооруженных сил? Точнее, техники, находящейся у нас на вооружении…

– Я искренне горжусь нашей Рабоче-крестьянской армией, способной решать любые, самые сложные, задачи…

– Гордиться не возбраняется. Я уже выслушал победные реляции основных героев освободительного похода на Запад. Точнее, тех, кто считает себя героями. На самом деле все оказалось не так просто. Поэтому давайте без шапкозакидательства и долгих вступлений. Начните с авиации. Какие машины проявили себя лучше во время ведения военных действий, какие – хуже…

Лоб Жукова покрылся испариной.

– Блестяще зарекомендовали себя истребители: И-15, И-16 и особенно созданные на их базе И-153, – еле выдавил он.

– «Чайка»? – продемонстрировал свою осведомленность вождь.

– Так точно!

– Хороший самолет, – Иосиф Виссарионович задумчиво погладил роскошные усы. – А что бомбардировщики? Тоже справились с боевой задачей?

– Основная нагрузка по бомбометанию легла на ТБ-3. Машина простая, надежная, но тяжеловата и поэтому не слишком поворотлива. К тому же имеет целый ряд существенных конструктивных недостатков…

– Каких же?

– Водные радиаторы, охлаждающие двигатели, постоянно текут и если вовремя не пополнять их – моторы глохнут. Поэтому приходится держать в салоне по несколько десятков бидонов с водой.

– Понял. Я сегодня же дам соответствующие указания конструкторскому бюро.

– Не поможет, товарищ Сталин. В будущих воздушных войнах в небе будут господствовать менее габаритные аппараты с более мощными двигателями, способными быстро набирать большую высоту и развивать скорость свыше трехсот километров в час.

– Хорошо. Что вы предлагаете?

– Снять ТБ с вооружения.

– Я подумаю над этим. А как наши танки?

– БТ показали себя с самой лучшей стороны. Во всяком случае, японские не могут идти с ними ни в какое сравнение. Как говорят в народе, не годятся даже в подметки.

– Спасибо, товарищ Жуков. Вы меня обнадежили… Значит, недаром ВКП(б) неустанно печется об усовершенствовании нашей боевой техники?

– Недаром, товарищ Генеральный секретарь!

Сталин поморщился. С 1934 года он именовал себя скромно – секретарем и других нацеливал на такое обращение.

Но героям прощались и не такие промахи.

– Еще раз благодарю за обстоятельный доклад, – вождь улыбнулся и поднялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен.

Но это было еще не все. Самое главное, он, как всегда, приберег напоследок.

– Теперь у вас есть боевой опыт. Так что принимайте Киевский округ, товарищ Жуков.

– Есть! – словно молодой красноармеец, бодро выпалил генерал.

Лагерь «Проминент».

Конец августа 1942 года

Очередной визит коменданта лагеря, впервые прибывшего в его комнату в сопровождении двух вооруженных конвоиров, ничего хорошего не сулил.

«Все, капут! – подумал Михаил Иванович. – Кончилась моя песня…»

– Я с ним! – заорал верный Ковин, но один из гитлеровцев молча оттолкнул ученого в сторону.

Генерала вывели за территорию лагеря, посадили в машину и завязали глаза.

Вся жизнь в одно мгновенье пробежала перед ними…

Великая Октябрьская социалистическая революция, академия, Халкин-Гол, первые дни войны, ставшей для советских людей Великой Отечественной, роковой разрыв снаряда… Сталин, Жуков, Ковин… Гудериан, Петерсон, фон Ренне, Федриготти… Отец – Иван Андреевич, мама – Наталия Дмитриевна, брат Иван, сестра Прасковья, покойная супруга – Нина Антоновна, единственный сын – Юрий…

Нет, смерти он не боялся, особенно после «ликбеза» от Тимофея Егорыча.

Просто очень хотелось дожить до победы. Доказать всем, что он не трус, не предатель…

Машина остановилась.

Пленного вывели на свежий воздух и слегка подтолкнули в спину.

Тело уперлось во что-то железное и жесткое.

– Анцих! [25]

Потапов поднял ногу и поставил на металлическую поперечину.

«Что это? Лестница? Трап?»

– Ауфзитцен! [26]

За миг взревели мощные двигатели, затряслось железо, в животе что-то забурлило, к горлу подступил удушающий комок, и генерал наконец-то догадался, что находится в салоне самолета.

«Вервольф», восточная ставка Гитлера.

Конец августа 1942 года