Сергей Скобелев - Дальше фронта…

Сделав эти нехитрые наблюдения, Рыков вслед за своим провожатым решительно шагнул в зал. Такова уж была привычка, всегда и везде предварительно осматривать «поле боя».

К вошедшим офицерам метнулся официант характерно среднерусской внешности, как положено – во фрачной паре. Показалось, что поручик здесь частый гость, это, по крайней мере, свидетельствовало обращение к нему по имени-отчеству:

– Борис Андреевич, рады-с… Господин капитан, прошу-с…

Рыков удивленно поднял бровь, но промолчал: по некоему неписаному правилу приветствовать следовало в первую очередь старшего по званию, адъютантский аксельбант тут совершенно не в счет. Что же, по всей видимости, поручик весьма «имеет вес»…

Свободных столиков было довольно много, но официант быстрым уверенным шагом двинулся к совершенно определенному, в дальнем углу у окна, около разлапистой пальмы в здоровенной кадке. Рыков на мгновение задумался, можно ли назвать пальму «разлапистой» как елку, у пальмы вроде бы листья, а потом решил не мудрствовать лукаво, пусть будет как подумалось, нечего тут, не в Царскосельском лицее.

Приняв головные уборы и шашки – гардеробная по теплому времени была закрыта – обряженный во фрак молодец снабдил офицеров тесненной кожи папками меню, отдельно положил карту вин и отошел, деликатно застыв в некотором отдалении; не мозоля глаза, однако и на виду. Чувствовалась определенная «школа», да и фрак на нем сидел не совсем уж как на корове седло. Окинув взглядом зал, капитан отметил, что и прочие официанты имеют наружность исключительно славянскую. Вроде бы и не странно для города, где русских и местных почти поровну, но…

– Что будем заказывать, Владимир Кириллович?

– На ваш вкус. Признаюсь, в еде я совершеннейший плебей, – заглянув мельком в правую колонку меню, Рыков понял, что все весьма доступно, особенно с сегодняшнего дня, – прошу принять мое приглашение…

– Благодарю, искренне благодарю, но спешу отказаться. Не обижайтесь, Владимир Кириллович, но у нас тут это не в обычае. Не могу принять вашего любезного приглашения также как сын о-очень богатого отца. Счет – пополам, согласны?

– Принято. А вас тут, похоже, знают?

– Не без того. По мне так здесь едва ли не единственное приличное место в здешней обозримости, где досуг можно провести весьма комильфотно. По вечерам в конце недели тут собирается, как говорится, здешнее «общество», бывают часто даже семьями, и с девицами на выданье. Хромцов, владелец ресторации, давно пытается сторговать соседний участок и снести тамошние халупы ввиду расширения дела, но там какие-то сложности, даже не в цене. У нас тут Азия совершенная, иному нищему сколько не плати, свое подворье не продаст, родовое оно, видите ли, гонор у него…

Тут Лебедев махнул рукой официанту и отвлекся сделать заказ, а Рыков подумал, что тот отчего-то глубоко осведомлен о сложностях ресторатора. Впрочем, виной тому знакомство, родство или обычаи губернских городков, где все про всех знают, наверняка не сказать. А может быть, и вправду – родство, хоть и весьма дальнее. Было у Лебедева что-то неистребимо-купеческое в облике и манерах, тщательно залакированное образованием и внешним лоском, но всё же, всё же… Если и потомственный, то втором поколении дворянин, не более. С другой стороны, ежели во втором, так непременно сын миллионщика, другим потомственное дворянство не жалуют, зачем же такому под погоны? Загадка, право. Ну да ничего, времени впереди много, небось, прояснится.

Непонятных себе людей капитан Рыков не любил. Ну, не то, чтобы не любил заведомо всех и сразу, но резонно опасался – чего от такого ждать? То ли в возможных сложностях жизни неожиданно протянут руку помощи, то ли при первой же возможности пнут с размаху под копчик. Поневоле вспомнился Алеша Шкуро, добрый товарищ по Маньчжурии. Вот уж кто душа нараспашку, прост и понятен как медный пятак, душу за товарища продаст и от пули грудью прикроет… Капитану гордиться перед «купцами» особою древностью рода, по его мнению, было сложно: счет столбовых дворян Рыковых по «Гербовнику» шел всего-то с 1623-го года. Дядюшка, заветный фантазер, возводил родословную историю то к некому варяжскому эрлу, то к ляшскому воеводе Рыку, служившему еще Иоанну Васильевичу. К первой версии, впрочем, не было ровно никаких бумаг, а от намеков на родство с поляками дружно отмахивалась вся родня, упаси боже от таких родственничков…

– Ну вот, с обязанностями «хозяина» я частично справился, теперь всецело ваш. Одобряете ли выбор?