Богдан Сушинский - Золото Роммеля

– Флаг рейха – из рук дантиста! – брезгливо процедил барон. – Вот оно – великосветское дерь-рьмо! Кстати, у вас, подполковник, нет желания повернуть «Барбароссу» к берегам Сардинии и спрятать наши контейнеры где-нибудь в прибрежной отмели?

– Не дают покоя лавры предводителя пиратов Генри Моргана? – съязвил Крон. – Что вы предлагаете: захватить корабль? Оставить службу рейху и обречь себя на пиратскую судьбу?

– А почему бы и не рискнуть? Мы захватываем корабль. Меняем курс. Высаживаемся на пустынном берегу Сардинии, прячем золото, а сами скрываемся в горных районах острова. До тех времен, когда можно будет воспользоваться своими сокровищами.

– У меня есть только одно желание: в точности выполнить приказ фельдмаршала Роммеля. И я не желаю вести на эту тему никаких других разговоров.

– Сокровища фельдмаршала – все то же великосветское дерь-рьмо! – примирительно согласился фон Шмидт и, прихватив из своих собственных «сокровищ» бутылку французского вина, отправился в кают-компанию, бросив уже с проема двери: – Все, что только что было молвлено мною, следует воспринимать в качестве проверки на лояльность.

Блеск золота, конечно же, возбуждал его. Но еще больше возбуждало и тревожило предчувствие того, что он может уйти на дно вместе со всеми африканскими сокровищами. Уйти на дно самому – с этим он еще мог смириться. Но лечь на ил вместе со сказочными богатствами – казалось адской несправедливостью.

А тем временем тревога нарастала. Шмидт не мог простить Гиммлеру его легкомыслия. В свое время он предложил рейхсфюреру СС не рисковать. К чему морской караван? Троих солдат вполне достаточно, чтобы упрятать сокровища в укромном местечке африканского мыса Эт-Тиба, от которого до итальянской Сицилии рукой подать. Причем упрятать так, чтобы следы сокровищ потерял даже Роммель. Вот именно, даже Роммель. Хотя фон Шмидту порой казалось, что сам фельдмаршал совершенно безразличен к судьбе своих сокровищ. Как, впрочем, и к самим сокровищам.

Лис Пустыни явно относился к тем, кого следовало считать романтиком войны. Правда, в данном случае это нужно было причислять скорее к недостаткам, нежели к достоинствам, поскольку лучше уж фельдмаршал был бы «романтиком сокровищ». По крайней мере, тогда он серьезнее относился бы к той опасной операции, которую поручил ему, Шмидту. А главное, тогда с фельдмаршалом можно было бы по-деловому обсудить их дальнейшее сотрудничество. Пока же оберштурмбаннфюрер чувствовал себя цепным псом, приставленным охранять чужие сокровища. Однако все его естество восставало против столь жалкой роли. А тут еще этот тупица Гиммлер…

На подъезде к порту, в районе Хальк-Эль-Уэда, он, фон Шмидт, со своими эсэсовцами мог увести грузовик в район мыса и припрятать часть сокровищ в отрогах Тунисского хребта. Но Гиммлер упорно настаивал на том, чтобы тащиться с сокровищами через все Средиземное море, затем пробиваться к Альпам, дабы в конечном итоге припрятать их в районе ставки фюрера «Бергхоф».

Барон даже не счел необходимым вникать в детали этого плана, настолько он показался ему легкомысленным. Он прекрасно понимал: пока этот поход завершится, об операции «Бристольская дева» будет знать половина Германии. Неужели рейхсфюрер не способен был осознать этого? И вообще, кто так относится к сохранению сокровищ?!

Роммель, – вновь мысленно перенесся фон Шмидт в Ливийскую пустыню, в ставку командующего, – выставил появившегося в дверях с какой-то депешей в руке адъютанта, прошелся по своему, насыщенному песочной пылью шатровому кабинету и неожиданно извлек хранящуюся у него в шкафу, в небольшой бадье с водой, бутылку пива. «Фельдмаршальский бульк-орден», – так это именовалось в окружении Эрвина Роммеля, где точно знали, что, если не самой высокой, то, по крайней мере, самой искренней наградой, которой можно удостоиться от командующего, является очередная извлеченная из бадьи бутылка трофейного пива.

– Никаких особых познаний в ювелирной области от вас, фон Шмидт, и не требуется. Для этого существуют специалисты, которые обязательно будут прикомандированы к вашему морскому конвою. А пока же для меня важно знать: вы, лично вы, готовы выполнить мой приказ?

– Поскольку это… приказ, – едва заметно передернул плечами оберштурмбаннфюрер. – А я – все еще солдат. Правда, в вашем прямом подчинении я не нахожусь, поскольку после вступления в ряды СС являюсь офицером службы безопасности. Но в сложившихся условиях…