Богдан Сушинский - Заговор обреченных

Волею своей солдатской судьбы майор Отто Эрнст Ремер оказался одним из главных действующих лиц, участвовавших в подавлении заговора, хотя первоначально заговорщики считали его единомышленником и возлагали на действия его охранного батальона, подчинявшегося штабу армии резерва, большие надежды. Но Ремер оказался одним из немногих, кто не только не пострадал в результате репрессий, но и сделал на этом путче свою дальнейшую карьеру. В начале 1945 года он уже был генерал-майором.

В основу этого эпизода положен реальный факт. Сразу же после покушения Гитлер переоделся и изорванный мундир приказал немедленно отправить «фройлейн Браун в «Бергхоф», попросив тщательно хранить его». Трудно сказать, рассчитывал ли Гитлер, что когда-нибудь эти вещи будут переданы в «Музей фюрера», или же просто хотел, чтобы, увидев его одежду, Ева четко могла представить себе, что именно с ним произошло.

Полковник, а затем генерал-майор Райнхард Гелен, начальник отдела «Иностранные армии востока» Генерального штаба сухопутных сил. После войны – один из создателей разведслужбы ФРГ, которую возглавлял до 1968 года. Умер в 1980 году.

Жезл, украшенный драгоценными камнями. Символ царской власти.

Звонок генерала Бека генералу Штюльпнагелю – реальный факт. Именно он побудил командующего войсками во Франции к еще более решительным действиям.

Всего в ночь с 20 на 21 июля 1944 года в Париже было арестовано около 1200 сотрудников СД и гестапо. Только здесь, во Франции, «валькиристы» действительно начали действовать.

Для Штюльпнагеля, как и для Штауффенберга, не было секретом, что акция 20 июля 1944 года являлась далеко не первой попыткой убийства Гитлера.

Судьба и Кейтель оказались благосклонными к генералу фон Бойнебургу. То ли ему зачелся отель «Континенталь», то ли в Берлине решили, что он действительно являлся всего лишь исполнителем приказов Штюльпнагеля, но после подавления путча комендант «Большого Парижа» отделался невероятно мягким наказанием – был переведен в резерв Верховного главнокомандования вермахта.

Ганс Бернд Гизевиус (1905–1974) – активный участник заговора, являвшийся в то время уполномоченным абвера при немецком генеральном консульстве в Цюрихе и вице-консулом. Он был человеком, на которого генералы Ольбрихт и Бек рассчитывали как на связного-посредника в переговорах с агентами Аллена Даллеса, с коими Гизевиус уже имел контакты в Швейцарии. Вице-консул оказался одним из немногих, кому удалось уйти в день заговора из Бендлерштрассе буквально за несколько минут до появления там эсэсовцев Скорцени. Какое-то время Гизевиус скрывался у знакомых на окраине Берлина, потом оказался за рубежом. На Нюрнбергском процессе выступал в качестве свидетеля. Оставил потомкам два тома воспоминаний о силах сопротивления, действовавших в рядах вермахта в годы войны.

Советник консистории – то есть член центрального руководящего органа евангелической церкви.

Здесь использованы реальные факты, связанные с неожиданным спасением советника консистории К. Герстенмайера. В общих чертах они воспроизведены в его воспоминаниях как одного из двух оставшихся в живых участников тех событий, из всех, кто находился тогда в здании вместе с главными заговорщиками. Все остальные были казнены. Карл Герстенмайер был агентом отдела «А» абвера («Абвер-заграница»), и только это спасло ему жизнь. Причем спасением его во время следствия и суда занимался лично Скорцени. После войны К. Герстенмайер какое-то время даже занимал пост председателя бундестага (парламента) ФРГ.

Цитируется заявление фюрера, с которым он обратился к народу в час ночи 21 июля 1944 года, сразу же после подавления путча.

Опасения вице-адмирала Фосса оправдались. Ни чинов, ни «очередной награды по случаю…» он так и не дождался, хотя буквально до последних часов оставался рядом с фюрером в бункере рейхсканцелярии. Уже после гибели фюрера, переодевшись в форму рядового пехотинца, он попытался спастись. Однако 2 мая 1945 года в подвале одного из берлинских зданий был задержан группой немецких коммунистов, помогавших советским войскам вылавливать фашистов в занятой ими части города. На допросах Фосс держался вызывающе, оставшись в числе тех нацистов, кто так и не раскаялся и не отрекся от фюрера. В своих письменных показаниях он прямо заявил: «Я являлся особо доверенным лицом фюрера, одним из тех немногих, кто был верен Гитлеру до конца».