Иван Кулаков - Я родом из страны Советов

Однажды нам давали на ужин кашу гречневую – очень вкусную, со шкварками. Но она была совершенно несоленая. Что делать? Мы, солдаты, подняли там хай, мол, как так есть?.. Тогда старшина роты быстро сообразил – давай, говорит, всем по селедке на троих, чтобы солонее было. А как селедку на троих делить? Но как-то разделили.

Был у нас один нацмен – из гор Восточной Азии… Религия этой национальности не позволяла ему убивать людей и даже прикасаться к оружию. И как ему быть? Командир взвода с ним разговаривал-разговаривал, но убедить его никак не мог и в конце концов поручил это мне. Я его тоже и так и сяк убеждал, а он ну ни как не соглашается – боится, орет, бесится… Другие солдаты уже смеялись тогда над нами. Но все равно надо же было как-то его приучить. И вот как-то раз я вытащил из винтовки этого нацмена затвор и незаметно ему в карман шинели положил. А ребята-то все это заметили – и все смотрели, ждали, когда же он руку в карман положит и на затвор наткнется. А он все не кладет и не кладет руки в карман. Ну а что делать? Под конец этому парню намекнули, что, мол, в кармане у него есть что-то… Он туда руку сует, затвор этот замечает… И как заорет! И бегал кругами, и в костер прыгал… Мы уж сами не рады были, что такое придумали с ним. А он к командиру взвода побежал, потом обратно вернулся… Затвор-то он никак из кармана вытащить не может. Ну потом нам уже жалко его стало, да и ребята все уже на меня поглядывают – мол, надо что-то делать, парень же с ума сходит. Ну мы у него затвор вытащили… Вроде обошлось. А что потом с этим парнем стало, я уже и не помню… Кажется, его извозчиком взяли куда-то.

Нашу часть перевели в какой-то глухой лес – там мы и остановились. Уже фронт был близко, бомбежки слышны были, грохот артиллерии, немецкие самолеты через нас летали. Мы чувствовали, что бои уже рядом. Там мы разместились и начали заниматься военными делами – подготовкой. Я был уже рядовым, потому что прибыли командиры и из помощников меня убрали. А так как у меня было образование 9 классов – больше, чем у многих других – меня определили в минометчики… В минометном взводе тогда было очень мало людей. Минометы были маленькие – мины 50 мм диаметра, самая большая часть – это минометная труба и плита, в которую та труба упиралась. В трубу мину закладываешь – она и взлетает сразу.

Гремело, конечно, но уши мы никогда руками не зажимали – не до того было. Но вообще я из этого миномета ни разу не стрелял, а только плиту носил – она примерно 20 кг весила – и, когда стреляли, я подавал мины. Т.е. я был минометчик самой низшей категории.

Жили мы в землянках – строили их сами. И ночевали в этих землянках, прятались от дождя, от холода… А как их строили? Сначала землянки рыли для командиров – копали яму глубиной примерно в метр, посередине ямы еще делали углубление в 50 см – туда человек потом ноги ставил. Потом из нижней ямки лесенку делали – все из земли. А в противоположной от лесенки стене выкапывали круглое отверстие для печки, сверху – трубу с набалдашником – чтобы искры не шли. Посередине землянки еще стол стоял. А сверху – плащ-палатки натягивали или козырек из палок делали, если долго там надо было стоять. Потом эту крышу обставляли дерном. Вот такие землянки были у командиров. А командиру полка и блиндаж делали и иногда даже окошки маленькие.

Кстати, командир полка и вовсе жил в машине – какой-то американской, ну а рядом все равно был блиндаж, чтобы туда можно было спуститься.

Солдаты сами себе землянки рыли. Вырывали ямы, без всякой печки там, а ямку маленькую делали не посередине, а перед самым входом – солдат ступает сначала в это углубление, а потом ложиться на основную часть. Летом землянки накрывали плащ-палатками, а зимой – уже как получится, как солдат сам решит. Такие землянки мы обычно на двоих рыли.

Командиры нас тогда подготавливали к выходу на фронт и боевые позиции: каждый день мы занимались, повторяли курс молодого бойца – азы боевого искусства: как стрелять, как ходить в атаку, как маскироваться… Этот курс должен был пройти каждый человек на фронте – от повара и до командира. До войны-то в армии еще порядок был, а потом пришли молодые все, неопытные, поэтому учиться было необходимо. Учебных минометных стрельб не проводили, а изучали это дело теоретически. Особенно мне запомнилось учение по штыковому бою – нас там учили, как винтовкой отбиваться от штыка. Самое главное, что я там понял: когда пырнешь противника, нужно штык скорее вытащить, иначе следующий подбежавший противник может тебя убить. На деле это было довольно сложно…