Александр Черваков - Две стороны. Часть 2. Дагестан

Через мгновенье сквозь вой двигателя поблизости, как показалось Щербакову, что-то негромко бумкнуло, и через несколько секунд в прицеле он увидел огромный, даже издалека, столб воды, возникший посреди моря. Голос старлея Прошкина в наушниках произнес: «Десятый выстрел произвел».

«Прокат одиннадцать, огонь!» – вновь прозвучал приказ Абдулова. И снова бумкнуло, но теперь ближе. Звук выстрелов постепенно приближался к танку Щербакова, однако за работающим дизелем и в надетом шлемофоне их почти не слышно, как будто за бетонной стеной на пол, устланный толстым слоем ваты, падает двухсотлитровая бочка. Наконец дошла очередь до экипажа № 157.

– Прокат тридцать, огонь!

– АЗе! – крикнул Щербаков, вспомнив, что нужно дать команду наводчику включить АЗ – автомат заряжания. Кравченко крепко прижал голову к прицелу и проделал несложные манипуляции на «чебурашке» – двуручном джойстике с кнопками управления прицелом и АЗ. Откуда-то снизу, из конвейера, появился серый снаряд, его мгновенно запихнул в канал ствола пушки специальный толкатель, за ним так же стремительно появился и исчез коричнево-желтый заряд, блеснувший дюралюминиевым дном.

– Огонь! – заорал Щербаков и вдавил лоб в резинку командирского прицела. Он приготовился к грохоту и отдаче, но чего-либо похожего на выстрел не произошло, ничего не грохнуло и даже не бумкнуло. Щербаков осторожно отстранил голову от прицела и повернулся налево. На него с недоумением смотрел Кравченко.

– Прокат тридцать, огонь, – вновь заорал комроты, – Тридцатый, выстрел произвел?

– Выстрел произвел? – эхом повторил Щербаков, глядя на Кравченко. Кравченко неуверенно пожал плечами.

– По-моему, нет, – ответил Александр Абдулову, всё еще глядя на своего наводчика.

– Как это «по-моему»? – Абдулов, видимо, синий от бешенства, орал в наушниках, – Отставить огонь, тридцатый! Как понял? Прием!

– Есть отставить огонь, – Щербаков опять озадаченно посмотрел на Кравченко.

Остальные танки продолжили стрельбу. Теперь звук выстрелов двух последних танков третьего взвода удалялся от щербаковского танка. И вот стрельба закончена, двигатели заглушены, и рота вновь построена позади пышущих жаром от разогретых трансмиссий танков. Танкисты, минуту назад по команде выпрыгнувшие из своих душных люков, с наслаждением вдыхали свежий морской бриз.

– Так, что у вас произошло? Почему не стреляли? Выстрел был? – лейтенант Абдулов гневно смотрел на экипаж Щербакова. Щербаков растерянно посмотрел по сторонам, – Товарищ лейтенант, да я ни разу из танка не стрелял, я так и не понял, был выстрел или нет.

– Кравченко, ты у нас стрелял раньше. Был выстрел? Какие были твои действия перед выстрелом? – Абдулов подался в сторону наводчика орудия, принявшего стойку «смирно».

– Как всегда, товарищ лейтенант, включил привод, затем расстопорил зеркало гироскопа, расстопорил червячную пару и включил стабилизатор, – заученно стал рассказывать рядовой Кравченко, опустил пушку, нажал АЗ…

– Ну и чем дело-то кончилось? – перебил его комроты.

– Я нажал «выстрел», а выстрела не было. По-моему, – неуверенно добавил Кравченко.

– А снаряд-заряд перед этим в канал ствола зашли?

– Да, зашли.

– О бля…

Рядом переминался с ноги на ногу механик-водитель Обухов. На его вечно чумазом лице застыла виноватая улыбка, как будто от него зависело, стрельнет танк или нет. Поняв, что Обух уж точно ничего не скажет по поводу выстрела, Абдулов дал команду роте разойтись, завел 157-й, отогнал его чуть в сторону и затем собрал командиров взводов на «совещание».

– Ну что делать будем, господа офицеры? – не глядя на Щербакова, обратился он к Круглову и Прошкину. – Хрен его знает, в чем там дело. Надо лезть, смотреть, но всё равно подождать нужно минут двадцать, а лучше полчаса. А то на Дальнем Востоке в части случай был – такая же фигня. Всё по правилам, АЗРы, снаряд и заряд зашли, а выстрела нет. Командир взвода с командиром роты сразу полезли смотреть, что не так, открыли затвор, и тут-то заряд и сдетонировал. Видимо, отсырел и произошла задержка возгорания. А эти двое слишком рано полезли.

– И что с этими офицерами? – Прошкин настороженно посмотрел на лейтенанта Абдулова.

– А ничего, нет их на белом свете. Поэтому подождем.

Пользуясь неожиданной передышкой, солдаты разделись по пояс, улеглись на горячем морском песке и принялись загорать, поворачивая к солнцу свои и так уже довольно коричневые тела. На башне одного из танков отсвечивал босыми пятками часовой, с тоской смотревший по сторонам. Офицеры сидели не раздеваясь, лишь по локоть засучив рукава и на несколько пуговиц расстегнув не приспособленные к жаркому климату камуфлированные куртки. Лейтенант Абдулов посматривал то на набегающие пологие волны, то на свои «Командирские» часы.