Валерий Жмак - Летчик Девятаев. Из фашистского ада – в небо!

Взмах флажка. Учлет увеличивает обороты двигателя до восьмисот, отпускает тормоза. Легкий самолет послушно катится по ровному травянистому полю…

Вот и «старт». Слева выложенная белыми полотнищами огромная буква «Т», указывающая направление ветра и одновременно обозначающая точное место касания колесами при посадке.

Последняя проверка рулей и показаний приборов. Правая ладонь крепко сжимает ручку управления, левая устремляется вверх, сигнализируя о готовности к взлету.

Дежурный по старту держит красный флажок. Получив доклад о готовности, он поворачивается точно по курсу взлета; красный флажок в его руке сменяется белым.

Энергичный взмах. Взлет разрешен.

Выдохнув, Михаил поправляет полетные очки, защищающие глаза от встречного воздушного потока. Дав мотору полный газ, он отпускает тормоз и удерживает педалями взлетный курс.

Самолет бежит навстречу слабому ветерку, с каждой секундой набирая скорость.

Шестьдесят километров в час. Ручку немного от себя, чтоб приподнять над землей хвост, уменьшив тем самым сопротивление воздуха, и дать возможность машине еще немного разогнаться.

Отлично!

Скорость – восемьдесят. Теперь ручку плавно на себя…

Самолет легко оторвался от земли и стал набирать высоту. Бегущая по траве тень быстро уменьшается в размерах.

– Лечу! – громко крикнул Михаил. – Мама, я лечу! Сам! Без инструктора!..

Первый самостоятельный полет молодого учлета состоял всего из двух кругов над аэродромом. Первый – проход над летным полем, после второго следовала посадка. Приземлившись точно в районе буквы «Т», «У-2» заруливал на стоянку. Учлет выключал двигатель, покидал кабину и докладывал о выполнении программы полета своему летчику-инструктору. Тот поздравлял подопечного и принимал от него в дар пачку папирос. И только после этого новоявленный пилот попадал в объятия товарищей – таких же учлетов, как и он сам.

Следуя данной традиции, сияющий Михаил расстегнул привязные ремни, выпрыгнул из кабины самолета, шагнул навстречу подходившему Мухамеджанову и лихо доложил:

– Товарищ летчик-инструктор, учлет Девятаев программу первого самостоятельного полета выполнил полностью! Замечаний к работе матчасти нет!

– Молодец, – пожал тот Михаилу руку. – Посадку выполнил на «отлично».

Девятаев выудил из кармана коробку папирос.

– Это вам. Закуривайте…

И тут же оказался в окружении ребят из летного звена.

Отовсюду сыпались поздравления. Каждый хотел похлопать по плечу, пожать руку, пожелать чистого неба…

Когда стихли поздравления и товарищи разошлись по своим делам, Девятаев задержался у штабной палатки и, глубоко вздохнув, поглядел в чистое небо.

– Нет, – со счастливой улыбкой покачал он головой. – Работа на реке – дело хорошее и нужное, но я хочу летать.

Красавицу Фаузию он называл Фая – именно так она представилась при знакомстве на открытии Клуба речников. Ну а что? Красивое и довольно распространенное в здешних местах женское имя.

Встречались молодые люди нечасто, ведь свободного времени у обоих не хватало. Юноша по-прежнему учился в Речном техникуме и летал в аэроклубе, а девушка, мечтая стать историком, готовилась к поступлению в институт. В основном встречи происходили на танцевальных площадках Клуба речников или в самом центре Казани – на улице Баумана в кинотеатре «UNION». До начала вечернего сеанса в большом фойе кинотеатра играл джазовый оркестр, и молодежь с удовольствием танцевала. Любила потанцевать и жизнерадостная подвижная Фая.

Летом 1937 года Михаила в составе группы студентов Речного техникума отправили участвовать в переписи рабочих лесозавода, разбросанных по дальним поселкам Татарской Республики. Работа была непростой: жили в палатках, питались в основном консервами, в отдаленные населенные пункты добирались на лошадях. Вечерами же, как правило, собирались у костра: пели песни, рассказывали истории, шутили. Однажды Михаил неудачно пошутил над новой подружкой товарища. Пошутил без злобы и как говорят: без задней мысли. А та затаила обиду и вскоре отомстила…

После возвращения в Казань молодой человек поспешил навестить Фаю, вместе они пришли потанцевать в кинотеатр «UNION». После первого же танца его кто-то бесцеремонно схватил за плечо.

– Вы Михаил Девятаев?

– Ну, я. Чего надо? – недовольно повернулся тот.

Перед ним стояли три мужика в гражданских костюмах. Крепкие, с короткими стрижками, с одинаково бесстрастным выражением на лицах.