Анджей Збых - Железный крест. Повести

– Мы не имеем права нарушить приказ! – отрезали партизаны.

– Ну если не хотите меня туда проводить, то попросите полковника Конрада выйти ко мне. Пусть один из вас пойдет и позовет его.

– Он думает, что с одним из нас ему легче будет справиться, – усмехнулся парень с детским лицом.

– Вы можете меня связать, – подсказал им Клос.

Один из парней начал отстегивать ремень. Клос шагнул в его сторону, заложив руки за спину, напряг мускулы. Инструктор в военных лагерях под Ереваном называл этот прием «захватом самурая». И когда Клос почувствовал ладони паренька на своих руках, молниеносно присел, выбрасывая одновременно руки вверх. Тело паренька описало дугу и грузно упало, ударив по коленям товарища, стоящего рядом. Этого было достаточно, чтобы скрыться в чаще леса. Клос только услышал, как автоматная очередь разорвала лесную тишину. Но он уже был вне опасности. По крайней мере, на этот раз.

Смеркалось. Матей встал с небольшого валуна, аккуратно отряхнул брюки и поднял лежащий рядом зонтик. Он выглядел как пожилой человек, находящийся на отдыхе в Лиско-Здруе.

– Теперь тебе известно все о Гебхардте, – сказал Матей, обращаясь к Клосу. – Не забыл пароль для Конрада?

– Меня прислал к вам Жук, – повторил Клос. – Если бы я знал этот пароль раньше… – глубоко вздохнул он.

Матей повел плечами:

– Ты же знаешь, что раздобыть пароль было нелегко. Что же ты теперь намерен делать?

– Прежде всего отоспаться. У меня был тревожный день. Мне еще предстоит незаметно проскользнуть в свою комнату, привести в порядок изрядно помятый мундир и собраться с мыслями, чтобы хорошо продумать, как закончить операцию.

Клос осторожно прошел мимо портье, дремавшего у доски с ключами. Он намеренно не взял ключ от комнаты, справедливо полагая, что Ганна и Гебхардт решат, что его нет в номере. Открыть дверь комнаты ему не составило труда.

Вычистив мундир, Клос искупался и вытянулся на широком диване. Он снова задумался о Ганне Бесель.

После разговора с Матеем Клосу стало ясно, почему советник Гебхардт сегодня стрелял в него.

По правде говоря, Клос тогда не придал этому серьезного значения. Больше того, он совсем забыл о Гебхардте, хотя знал, что толстяк около мостика будет ждать его возвращения. Всецело занятый мыслями о том, как бы вырваться из рук партизан, Клос не думал о Гебхардте. Его снова спасла интуиция. Когда он подбежал к мостику, яркий солнечный свет ослепил его, моментально напомнив ему обстоятельства, при которых точно такая же картина произошла полтора часа назад. Он перескочил через перила мостика именно в тот момент, когда раздался выстрел.

Гебхардту не удалось совершить очередное убийство, охраняя свои ящики с драгоценностями, зарытые в лесу. Из рассказа Матея и своих наблюдений Клос так представлял себе эту историю. Сентябрь тридцать девятого года. Батальон пехоты 202-го полка гитлеровской армии занимает городок Лиско-Здруй. Обер-лейтенант Гебхардт, подыскивая место для постоя своим солдатам, случайно оказывается в доме, где хранится богатая коллекция фарфора. Гебхардт, будучи знатоком, не мог не обратить на нее внимания. Через несколько дней хозяин и его семья были зверски убиты неизвестными, а фарфор бесследно исчез.

Клос вспомнил, что Гебхардт еще в поезде рассказывал о какой-то невероятной истории, случившейся с ним в тридцать девятом году в лесах около Лиско-Здруя. Тогда якобы он, Гебхардт, с небольшой группой немецких солдат столкнулся с превосходящими силами вооруженных поляков, и только ему одному удалось остаться в живых. «Неужели такое с ним произошло? – подумал Клос. – А если это так, то не может быть, чтобы вся группа немецких солдат, с которыми Гебхардт пробирался через окрестные леса, погибла в бою с поляками. Сейчас, сейчас… Матей рассказывал, что местные жители видели какие-то ящики, которые в спешке выносились из дома коллекционера, и что за этим приглядывал генерал. Тогда многое становится ясным…»

Уже засыпая, Клос вспомнил неизвестно почему слова, услышанные им в лесном домике: «Послушай, Ганна…» «Почему Ганна?» – успел он подумать, прежде чем заснул.

Было семь или начало восьмого, когда Клос проснулся. Бреясь и одеваясь, он еще раз перебрал в уме все подробности плана, который через несколько минут намеревался осуществить.

Он нажал на ручку двери комнаты Ганны. Дверь открылась без труда.

– Это ты, Больдт? – услышал он ее голос. – Хорошо, что пришел. Ты не знаешь, вернулся ли Клос? Я что-то беспокоюсь о нем.