Анджей Збых - Железный крест. Повести

– Когда вы приехали в Стамбул и я получил вот это, – князь положил на стол пачку фотографий, на которых был запечатлен Клос на стамбульском Главном вокзале, – мне известна была только первая часть вашей роли. Я предполагал, что вы не тот человек, за которого себя выдаете. – Князь усмехнулся: – Откуда я мог знать, что вы, господин Клос, намеревались обезопасить моего агента, действующего в немецком консульстве?!

– У нас с вами, князь, ничья, – заметил Клос. – Все свои подозрения относительно фрау фон Тильден беру обратно. Полагаю, что английским агентом, действующим в немецком консульстве, для Берлина будет советник Витте. Но вашему, князь, настоящему агенту, фрау фон Тильден, необходимо на какое-то время прекратить свою деятельность. Надо дать понять контрразведке в Берлине, что исчезновение Витте означает конец деятельности английской агентуры в немецком консульстве в Стамбуле.

– Разумеется. Однако вас, господин Клос, не удивляет, откуда я так быстро узнал о беседе с Гранделем, во время которой вы высказали свое подозрение относительно фрау фон Тильден? – спросил князь улыбаясь.

– Видимо, она подслушивала.

– Она? Нет. Жаль, что уже так поздно, но все же попробуем, – ответил князь.

Он подошел к выключателю, повернул его. Зажглась большая электрическая лампа торшера, возле которого сидел Клос. Одновременно он услышал необычные звуки: какие-то скрипы, шарканье ног, тяжелые вздохи человека.

– Господин консул нервничает, не может уснуть, и все это из-за вас, господин Клос, – заметил князь. А потом торжествующим тоном добавил: – В консульстве вмонтировано одиннадцать микрофонов, три – в кабинете консула. Теперь вам понятно?

– Когда вы успели сделать все это?

– О, это было еще до войны. В этом районе тогда устанавливали газовое оборудование. Все было так просто… Правда, это устройство имеет и свои недостатки, – продолжал князь, – ибо консул Грандель не имеет привычки читать вслух свои совершенно секретные документы. Тогда мы используем нашего агента фрау фон Тильден.

– Ваше оборудование, князь, имеет еще один недостаток, – уточнил Клос. – Из-за него я едва не сломал себе ногу. Если вы не прикажете закопать провод в своем саду, его может обнаружить даже глуповатый гитлеровец Петерс.

Только теперь Клос понял, почему вилла князя показалась ему знакомой: мимо нее он дважды проходил сегодняшней ночью. Это было единственное здание в восточном стиле на правой стороне улицы, около стоянки такси. Только запущенный сад отделял его от виллы консульства.

– Вы ликвидируете советника Витте? – вдруг спросил Клоса князь.

– А вы что-нибудь имеете против этого? – ответил Клос.

– Нет. Просто предлагаю небольшую сделку. Вы оставляете в покое моего агента фрау фон Тильден, а взамен мы передаем полное досье на советника Витте. Ваши шефы в Берлине, получив подробные материалы, будут вами довольны. Я не спрашиваю вас, господин Клос, кем вы являетесь на самом деле. Я хочу только иметь гарантию, что фрау фон Тильден…

– Дорогой князь, – заметил Клос, – человек, который привез меня к вам в своей машине, а перед этим предупредил вас о моем визите, знает о вас столько, что…

Князь Мжаванадзе не дал ему закончить:

– Вы забыли, господин Клос, что здесь вы одни. – Князь громко рассмеялся, потом приподнял бокал и произнес: – Выпьем за успехи союзников!

Выпили. Князь подошел к окну, посмотрел на ясное, безоблачное небо. Занималось тихое, солнечное утро.

– Вы, господин Клос, еще долго задержитесь в Стамбуле? – спросил Мжаванадзе.

– Да, видимо, еще несколько дней, хотя моя миссия уже почти закончена. Правда, я должен еще купить килограмм настоящего кофе для штандартенфюрера Рейсмана, а может быть, я куплю ему целых два килограмма…

Монотонно постукивали колеса поезда. Хорошо было бы уснуть, но сон не приходил. Эдит закрыла глаза, делая вид, что спит. Может быть, молодой лейтенант наконец перестанет говорить? Он следует на Восточный фронт и теперь неуемной болтовней пытается заглушить свой страх перед скорой встречей с русскими.

– Не хотите ли закурить, фрейлейн? – спросил он, не обращая внимание на ее молчание. Видимо, заметил, что девушка не спит.

– Благодарю, – ответила Эдит, поплотнее закутываясь в черный плащ армейского образца. Она не имела особого желания вести разговор с этим милым и весьма порядочным на вид молодым человеком, сидящим напротив в их купе первого класса поезда Берлин – Львов. «Берлин – Львов», – мысленно повторила Эдит. Такое название еще значилось на табличках каждого вагона, хотя поезд уже давно не доходил до Львова. Осталось только название этого крупного железнодорожного узла и большого города, который уже несколько месяцев находился в руках русских. Эдит почувствовала в эту минуту, что она боится, очень боится, как и молодой лейтенант.