Анджей Збых: Ставка больше, чем жизнь (сборник)

Условились снова встретиться на чердаке. Клос сообщил об этом Карпинскому, но, как ему показалось, американец выслушал его довольно равнодушно.

— Вряд ли теперь это удастся, — неуверенно проговорил он и, помолчав, добавил: — Почему вы, господин Клос, так стремитесь найти Вольфа?..

Было уже совсем темно, когда Клос осторожно поднялся на чердак. Дверь была закрыта, но когда он слегка постучал, ему сразу же открыли. Клос увидел четверых гестаповцев, сидящих в глубине помещения на старых ящиках. Он сказал им: «Добрый вечер», но не получил ответа. Глядя на их лица, Клос понял, что они приготовили ему какой-то сюрприз. Может быть, ретироваться? Нет, уже поздно, да и было ли когда-нибудь такое, чтобы он, Клос, прерывал начатую игру?

Узкое окошко чердака было завешено чем-то темным, и Клос подумал, что стоит ему сорвать эту тряпку, как Карпинский со своими людьми тотчас же появится здесь. Но это он сделает только в крайнем случае. А пока надо надеяться на успех.

— Мы ждали вас, Клос, — прервал наконец молчание Олерс. В его голосе слышались угрожающие нотки.

— Мы были уверены, — добавил тотчас же фон Любоф, — что вас отпустят.

— Да, мне удалось выкарабкаться, — сказал Клос, делая вид, что не замечает тона Любофа. — Я просто пришел раньше условленного времени. Они не смогли меня ни в чем уличить. Никто не подозревает ни вас, ни группенфюрера.

Он заметил, как гестаповцы усмехнулись. «Не переиграл ли? Не слишком ли наивно веду себя? Может быть, на этот раз недооценил противника?» — подумал Клос.

— Мы верим вам, Клос, верим, что вы настоящий немец и неплохой друг. — Вормитц уже не скрывал иронии. — Вам великолепно удалось сделать из этих американцев законченных ослов, чего они вполне заслуживают.

— Господа, — Клос решил взять инициативу в свои руки, — только мы впятером знали точное время побега. — Посмотрел на них и снова заметил на их лицах ироническую усмешку. — Только мы пятеро, — повторил он. — Значит, один из нас предатель. Мы должны выяснить, кто он. Спасение жизни группенфюрера Вольфа настолько важное дело, что необходимо исключить излишний риск.

«Убедительно ли я говорю?» — подумал Клос. Через минуту послышался голос фон Любофа.

— Ну что ж, Клос, вы облегчили нам задачу, — начал он. — Представьте себе, мы тоже пришли к убеждению, что среди нас находится предатель. Мы даже знаем, кто он. Не интересует ли вас это, господин Клос?

Из темноты чердака вышел человек, угрожающе нацелив на Клоса пистолет. Клос тотчас же узнал его: Бруннер! Итак, в этом же лагере, вероятно переодевшись в форму рядового вермахта, скрывается его давнишний непримиримый враг.

— Узнаете? — спросил Олерс. — Сегодня утром я случайно встретил своего старого приятеля Бруннера, который, как оказалось, хорошо знает вас, Клос, и он был настолько любезен, что объяснил нам, для чего вы так усердно хотите помочь нам.

При этих словах гестаповцы разразились смехом.

— Спокойно, не вздумай бежать, мой дорогой приятель, — проговорил Бруннер. — Если будешь кричать и звать на помощь, я застрелю тебя на месте. Понял?

Клос молчал. Он понимал, что Бруннер может его застрелить. У Клоса не было возможности дотянуться до окна, чтобы сорвать штору и тем самым подать сигнал тревоги Карпинскому. Ситуация была безнадежной.

— Ну, давай кончай! — проговорил Вормитц.

Бруннер закурил сигарету.

— Сейчас, одну минуту… Я слишком долго ждал этого. — И, повернувшись к Клосу, сказал: — Тебе всегда везло в жизни, Ганс. Пять лет ты ловко водил нас за нос, но теперь тебя уже ничто не спасет.

— А тебя, Бруннер, уже давно следовало бы вздернуть, — вставил Клос, — и будь уверен, в конце концов ты этим и кончишь. Я очень сожалею, что не нашел группенфюрера Вольфа, но то, что не удалось мне, удастся кому-нибудь другому.

— Вы никогда не найдете его, — уверенно сказал Вормитц.

Клос присел на ящик спиной к окну. Он держался так, как будто ему ничто не угрожало и он не знал, что через минуту может погибнуть. Удастся ли ему выиграть хотя бы несколько минут?

— Вы хотите убить меня сразу, — спросил Клос, — или, может быть, соизволите поговорить со мной? Я мог бы вам рассказать кое-что интересное.

— Нас больше ничего не интересует, — прервал его Бруннер. — Ты уже не спасешь свою подлую шкуру.

— Может быть, рассказать кое-что о тебе, Бруннер?

— Глупости! — прервал Олерс. — Неужели американцы тоже хотят сотрудничать с польской разведкой? Это меня удивляет.