Михаил Зайцев - Особое задание. Записки разведчика. Прыжок в ночь

Мгновение - и справа взметнулся черный земляной столб, подсвеченный снизу огненными языками. Затем - второй, третий… Со свистом пронеслись осколки. В этот терзающий душу снарядный вой вплелись близкий истошный, захлебывающийся стук немецких автоматов и треск пулеметов.

Мы прижались к земле и, выждав, пока погаснут ракеты, рывком бросились в овражек - нам казалось, что осколки и пули там нас не достанут. Над головой неприятно зашумела трава. Лежишь в ней и ловишь ухом каждый звук. Выстрел. Шумит снаряд. Вот он пролетел над головой, и на душе отлегло: перелет. Снова выстрел. Снаряд падает ближе, всех осыпает землей. И тут же третий взрыв, самый страшный. Он оказался нашим.

Землю затрясло, как в лихорадке. Овражек заволокло дымом. Протирая от пыли глаза, я заметил человека с автоматом в руках. Он поднялся во весь рост, качнулся и, сделав два-три шага, упал. «Юсупов!» - подумал я, хотел вскочить, но рядом опять ударили снаряды.

Очнулся я уже в воронке. Пахло гарью. Надо мной висел черный, как деготь, кусок неба. Где-то справа и слева погромыхивали орудия, заглушая автоматную и пулеметную трескотню, поднятую немцами впереди, метрах в трехстах.

Шорох травы заставил вздрогнуть, мобилизовать себя. Рядом кто-то полз. Преодолевая боль в правом плече, я потянулся к затвору автомата, но тут из темноты послышался голос. Я узнал Ивана Федотова. И тут же подумал: «А что с остальными?» И эта тревога за товарищей придала силы. Я выбрался из-воронки и догнал Федотова. Уже вдвоем мы разыскали друзей…

Мы подползли к краю глубокой воронки и услышали хриплое дыхание.

- Володька, ты? - прошептал Федотов.

- Он самый, - устало проговорил разведчик и… улыбнулся, как будто прося прощения за свою беспомощность. Потом он глубоко вдохнул свежего воздуха и спросил:

- А где Ваня и Саша?

- Погибли, Володя, погибли. Вот что только и нашел. - Федотов из-за пазухи маскхалата вынул пилотку Ивана Шмелева и кисет Александра Абдуллина.

Юсупову сразу стало хуже.

- Пить, пить… - послышался его еле уловимый шепот.

Федотов снял с ремня флягу и, приподняв голову сержанта, поднес к его пересохшим губам. Владимир пил жадно и много, а когда утолил жажду, открыл глаза и долго смотрел на нас, как бы соображая, как же все это случилось… Вспомнил вчерашний день, когда командир дивизии вызвал его в штаб и приказал - преследовать главные силы противника, захватить пленного, документы, выяснить истинное положение и намерения гитлеровцев…

Приказ оставался невыполненным, и мы волновались. Наше волнение передавалось контуженому и раненому командиру. Он вдруг очень громко спросил:

- Ребята, где мы?

- Тише, Володя, тише.

Едва успел Федотов договорить, как снова затарахтели пулеметы, загрохотали взрывы, над землей повисла завеса черного дыма. Мы осторожно положили на маскхалат обессиленного сержанта и тихо, чтобы не услышали немцы, поползли назад, к своим.

Вот и насыпь. Остановились. Посмотрели вдоль шоссе. В густо-серой мути утра показались люди, они прижимались к посадке, которая тянулась вдоль лоснящейся от утренней росы дороги. Это оказался наш дозор. Мы подали сигнал: «Внимание! Впереди немцы!» и передали добытые ценой жизни товарищей сведения о позиции врага. Стрелковые части дивизии развернулись и двинулись на сближение с гитлеровцами. Мимо нас пронеслись танки. Начался бой…

Иван Федотов и я, став посередине дороги, остановили машину и отправили Юсупова в медсанбат. Жаль было расставаться с боевым товарищем, с которым делили опасности и лишения фронтовой жизни.

Через час мы были уже в штабе дивизии. В этот ранний час здесь не спали только двое: полковник Василевский, склонившийся над картой, и начальник разведки майор Боровиков. Припухшие веки придавали его лицу сонное и злое выражение.

Боровиков всю ночь ждал сведений от нашей поисковой группы. Потом услышал артналет и пошел к командиру дивизии доложить, что разведчиков, видимо, обнаружили гитлеровцы.

И вот в штабе появились Федотов и я. По нашим усталым лицам было видно: что-то случилось.

- Неудача? - сразу спросил полковник.

- Заметил, гад… Обстрелял… Шмелев и Абдуллин убиты. Юсупов ранен, - выдавил Федотов.

Полковник Василевский и майор Боровиков сняли фуражки. В хате, казалось, потолок стал ниже. Какую-то долю минуты все молчали, опустив глаза, потом Василевский закурил, глубоко затянулся, подошел к нам и сказал:

- Трудно, знаю. А вести разведку необходимо. Сейчас стало известно, что дивизия будет переправляться через Ворсклу. Заранее отыскать брод - такова ваша задача.