Игорь Акимов: Баллада об ушедших на задание. Дот

А потом проселок, отжатый картофельным клином, отвернул от леса на полторы сотни метров, и мимолетный шанс испарился.

Потом Тимофею стало совсем худо. Чалма, конечно же, расползлась, прямое солнце целилось в череп. Голова распухла и стала гулкой, словно колокол. Он уже не осознавал, где он и что с ним, ему чудилось бесконечное подворье родной «Азовстали», гудки маневровых «кукушек», запах железа, такой разный возле разных цехов, и весь мир выбелен солнцем, наполнен им, пронизан; только в сумеречной глубине цехов и свет был иной, и звук, и тепло - там формовала свой мир, насыщая его своей атмосферой, раскаленная сталь…

Потом он очнулся. Вокруг был полумрак. Сбоку приятно холодила сырая кирпичная стена. Под ним была солома, смешанная с навозом. По запаху Тимофей понял: конюшня. Рядом шел тихий разговор.

- Ты нас не подбивай, граница, не подбивай, тебе говорю. Тут не маневры: синие против зеленых. Тут чуть не то - и проглотишь пулю. И прощай, Маруся дорогая…

- Канешно, канешно, об чем речь! Жизня - она одна, и вся тутечки. Она против рыску. Это когда ты до бабы подступаешь, тогда рыскуй, скоки влезет. А жизня - она любит верняк, как говорится - сто процентов.

- Цыть, - отозвался первый, - чо встряешь со своей глупостью? - Он передразнил: - «Сто процентов!…» Скажи еще: сто три, как в сберкассе. Так тут те, слава богу, фронт, а не сберкасса. Тут, дурак, своя арифметика.

- Канешно, канешно, кто бы спорил…

Но по голосу чувствовалось, что второй остался при своем мнении, с которого не стронется.

- Я не подбиваю. - Это Герка Залогин. - Только, дядя, ты сам сообрази: сколько нас, а сколько их. И они даже не смотрят в нашу сторону. И вот по сигналу, все сразу…

- Ну, ты прав, граница, хорошо, считай, все по-твоему получилось. Душ двадцать мы потеряем - уж ты мне поверь, это как в аптеке. Но зато воля. И куда мы после того подадимся?

- Ясное дело - к своим. Оружие понадобится - отобьем. Десять винтов для начала тоже неплохо

- Оно, геройство, красота, канешно. Тольки все это ярманок. А германец повернется - и нам хана. Всем в одночасье.

- Слышь, граница, а он со страху говорит резон. Скажем: послали на нас взвод автоматчиков. Где мы будем после того?

- А ну вас обоих, - разозлился Герка. - Только я тебе скажу, дядя: если все время оглядываться, далеко не убежишь. Это я тебе как специалист говорю.

- Нешто с лагерёв бегал? - изумился второй. - Шо ж на границу взяли? По подлоге жил, выходит?

- Во навертел! - засмеялся Герка. - Почище графа Монте-Кристо. А я просто стайер.

- Стаер-шмаер… Чесать по-закордонному вас выучили, да все одно выше себя не прыгнешь. Коль в башке заместо мыслев фигушков, как семечков, понатыкано, так с ими и до господа на суд притопаешь.

- Аминь, - сказал первый. - Очень ты про себя складно рассказал, только нам без интересу твоя персона. Внял?

- Канешно, канешно…

- А ты, граница, не пори горячку. В плену не мед, зато цел живот. А вырвемся - и враз вне закона. И враз всякая сука из своего автомата нам начнет права качать. Ты думаешь, я не читал в газете: лучше умереть стоя, чем жить на коленях? Как же! Только всех этих товарищей, которые такие вот красоты рисуют, дальше КП полка не пустят - берегут драгоценную персону. Вот. Так что нашему брату лучше жить собственным умом. Может, и не густо, зато впору, в самый раз - и по росту соответствует, и в плечах.

- Ты за себя говори, дядя, а за других не расписывайся. Мне, например, этот лозунг вот здесь проходит, через сердце.

- И чем гордишься! Что живешь чужим умом? Ты себя самого сумей понять. А хочешь служить России - для начала выживи, продержись, а то кой с тебя толк будет - с мертвяка? Вот я и соображаю: чем горячку пороть да лезть на рожон, лучше переждем, пока наши обратно качнутся.

- По-твоему выходит, дядя, для нас война закончена?

- А ты не зверись. Уж без тебя и немца не придавят? Управятся небось. Скажи спасибо, что сейчас лето. Ждать веселой: и не холодно, и с харчами полегче.

- Оно канешно, - снова втесался второй, - токи в лето нашим германца не положить. Вона как над фином исстрадались, а тут одного танку преть мильён. Пока всего перепортишь - бабцы по нашему брату наплачутся.

- Танков у нас не меньше, - сказал Залогин.

- Канешно, канешно, - хихикнул в ответ. - Т-28 или БТ, хрен с ним, с винта не проткнешь. А как по нему с пушечки почнут садить? Ты видал, какая у германца на танке калибра?

- А про Т-34 ты слышал?

- Канешно! Сказочков послушать это я уважаю. Про белого бычка. Про деда и бабу, про курочку рябу…