Виктор Устьянцев - Штормовое предупреждение

Они пропустили один танец. Гвоздев впервые в жизни пожалел о том, что не умеет танцевать. Как-то так получилось, что не увлекся. Все не было времени: пока учился в Ленинграде, почти все свободное время отдавал театрам и музеям, а здесь до сегодняшнего вечера было негде танцевать. А сейчас и учиться, пожалуй, поздновато, да и стыдно.

Он видел, с какой завистью Таня смотрела на танцующих, сочувствовал ей, но пригласить больше не отважился.

Выручил флагманский штурман Лёвушкин. Он подлетел к Тане, галантно поклонился:

- Разрешите?

Таня вопросительно посмотрела на Гвоздева.

- Я пойду покурю, - сказал он.

Он еще немного постоял, наблюдая за ними. Они кружились легко и весело. Лёвушкин что-то говорил, Таня улыбалась.

В курилке было почти пусто. Задумчиво вышагивали двое таких же неудачников, как он. В перерыве между танцами зашли еще несколько человек. Они сделали по три-четыре торопливых затяжки и ушли. Вскоре Гвоздев остался в курилке совсем один. Он подошел к вделанному в кафельную стену зеркалу и долго и придирчиво разглядывал себя. Потом выждал, когда смолкнет оркестр, и вошел в зал.

Таня и Лёвушкин стояли у колонны и о чем-то разговаривали. Гвоздев стал пробираться к ним. И тотчас же заметил, что к ним пробирается и Савин. «Если Лёвушкин не пригласит ее, пойду танцевать сам», - решил Гвоздев. Он почему-то не хотел, чтобы она танцевала с Савиным. Но оркестр заиграл раньше, чем подошел Савин, и Таня с Лёвушкиным опять ушли танцевать.

- Веселимся? -спросил Савин.

- Как видишь.

- Ничего домишко отгрохали. Конечно, не Мраморный зал, но все же. По крайней мере будет куда вечером пойти. А то с тоски подыхаешь.

- Ну, мне тосковать особенно некогда.

- Да, я не завидую вам, корабелам. То ли дело на берегу! Слушай, Борька, тебе не надоело на корабле?

- Пока нет. А что?

- Не пойму я вас, тех, которые, кроме корабля, ничего не признают. Ну что ты там нашел хорошего?

- Видишь ли, я моряк.

- А я нет. Вот ушел с корабля и рад. Честно. Я думал море - это сплошная романтика. А какая к черту романтика, если с утра до вечера вкалываешь как проклятый. А тут еще штормы, снежные заряды, холодище, ночные вахты.

- Вот это и есть романтика.

- Кому как.

- А ты думал, что будут лазурные берега южных стран, попойки в портовых кабачках Рио-де-Жанейро? Так?

- Ну, не совсем так, но все же.

- Эх, Костя! Ничего ты не понимаешь.

- Где уж нам, - обиженно сказал Савин и отошел.

Пронесся снежный заряд, накинул на сопку белое покрывало. Таня поежилась.

- Холодно?-спросил Гвоздев.

- Снег все-таки лучше, чем сырость, с ним как-то уютнее. Я бы запретила убирать в городах снег с улиц. Никакого ощущения зимы.

- А я думал, вы любите только тепло.

- Это вы о том, в кино?

- И о том.

- Да, я люблю тепло!-с вызовом сказала Таня.

Но Гвоздев промолчал. Таня тоже умолкла. Потом спросила:

- О чем вы сейчас думаете?

- О вас.

- Не очень-то интересный предмет для размышлений. Ну и что вы обо мне думаете?

- Вы лучше, чем хотите казаться.

- Весьма утешительное открытие.

- Я говорю вполне серьезно.

- Давайте говорить о чем-нибудь более интересном. Например, о звездах. Вы ведь моряк, должны знать все звезды. Скажем, вот эта, что над самой трубой, как называется?

- Альфа Арктурус.

- А эта?

Она слушала его с жадным любопытством, поэтому Гвоздеву доставляло большое удовольствие рассказывать ей о звездах, созвездиях и галактиках.

- Знаете, мне захотелось куда-нибудь полететь. Скажем, на Марс.

- А меня вы возьмете с собой?-спросил Гвоздев.

Таня рассмеялась:

- Вы меня просто удивляете, Борис. Только что вы с таким хорошим увлечением рассказывали о звездах, были таким серьезным и умным. И вдруг - этот банальный вопрос.

- Ну и пусть банальный! А вы все-таки ответьте на него.

- Хорошо, я отвечу такой же банальной фразой: это будет зависеть от того, как вы себя поведете. Удовлетворены?

- Не совсем. Как же все-таки мне себя вести?

- Скромно.

- Хорошо, - пообещал Г воздев. Потом резко привлек ее к себе и поцеловал.

- Сумасшедший!-Таня мягко оттолкнула его.- Мне пора идти. Вот мой дом.

- Подождите!-Он снова, теперь уже медленно и властно, привлек ее. Она покорно уткнулась лицом ему в грудь и затихла. Гвоздев молча гладил ее волосы.

- Борис!..

- Не надо, Минуточка. Не надо ничего говорить.

…Где-то в доме пробили часы. Они уронили в тишину два гулких удара.

- Вам тоже пора идти, - сказала Таня.

- Пора.

- Скажите мне что-нибудь хорошее.